Каникулы вне закона

— У меня «Жигули», — сказал Усман. — А у дверей шелупень роится. У них и машин-то нет. Снимут пассажира и ведут на стоянку за процент.

— Сколько до гостиницы «Алма-Ата»?

— Тысяча восемьсот тенге, — сказал он.

Я видел обменный курс в зале прилета: сто тридцать девять пятьдесят за один доллар. И имел опыт Дакки.

— Девятьсот.

Он взял из моих рук сумку.

Руль упирался ему в живот.

Темная площадь оказалась в колдобинах. Машина громыхала и звякала. В приспущенное окно втянуло запах дыма, прогорклого масла и шашлыка из несвежего мяса. Лампочки без абажуров, на одних проводах, высвечивали прилавки у кособоких киосков и отражались в раскатанном до блеска снегу с вмерзшими сигаретными пачками. Метнулась над зданием, в котором не горело ни одно окно, неоновая надпись «Гостиница».

— Усман, — сказал я.

— Да?

— Вы кто?

— Никто. А раньше был капитаном.

— Капитаном чего?

— Милиции… Э-э-э, то бишь полиции.

— Это ваша машина?

— Не будь её, не знал бы, что и делать.

— Вы казах?

— Узбек.

— И поэтому больше не полицейский?

— Ну…