— Это имеет значение? — спросил я.
— Они возвращаются в банкетный зал и шепчут в ухо юбиляру, что ты подсадной, ну, по крайней мере, агент Интерпола… А один тебя узнал, он знает твое имя. Шепнул мне, что ты точно полицейский.
— Кавказский человек в кожаной жилетке под замшевым пиджаком?
Олег кивнул.
— Попросит у Жибекова дозволения резать меня на куски здесь же, в зале, или дадут пройтись немного?
Олег говорил по-французски с замедлением, давно не практиковался, наверное. Но строил фразы грамотно. Он сказал:
— Может, и попросит… Но резать не будет. Слишком крутой для такого. Имеет помощничков.
— Ну, за меня браться ему не низко. Даже чести прибавит.
Клубника в сметане вызывала недобрые ассоциации. Наверное, напрасно я заказал. Доев вкуснятинку и обтерев губы салфеткой, я бы с удовольствием двинул Олегу справа, как это проделал со мной четыре дня назад Ибраев, и отправился бы в аэропорт в рассуждении улететь ото всех этих блатных и приблатненых первым попавшимся рейсом и в любом направлении.
Кто тут кого оценивал по достоинству и кто тут кого опускал?
— Знаешь, камарад, — сказал я, — сколько народу продал кожезамшевый пижон в Даугавпилсе?
— Где этот Даугавпилс? — спросил Олег.
— Далеко отсюда… А для всех, кого он сдал, ещё дальше. Или ближе к Казахстану? Такой вот получается прокол… Если все инопланетяне, промельтешившие с заходом к нашему столику в сортир, вроде этого черненького… Ух! И думать про последствия не хочется… Дерьмо, какое поискать. И ведь выставляются, суждение желают иметь обо мне, после нас, я уверен, руки мыли с мылом в сортире. А ты, хочешь, чтобы я тянулся чокаться с такими! Ну и местечко, дорогой Олег, определил мне, да и тебе на своем юбилее всемогущий хан Жибеков! У дверей в сортир!
Я злил его, хотел расшевелить, чтобы понять: известно этому жибековскому есаулу про стрельбу своего хана нынешним вечером или нет?
Тохтамыш-Жибеков играл в странные игры. Желал заполучить мой труп, да промахнулся. А ну как просто попугал? И полицию послал искать для подстраховки: вдруг подранил все же? Или, может, и вообще к выстрелам не причастен? И опять противоречие: кто, кроме Жибекова, смог бы прислать патрульную машину, судя по марке, прямехонько из столичной дежурки подбирать мой труп?
За копченой осетринкой поразмышлял я, кстати говоря, и о неувязках в рассказиках Ляззат. По её словам, «мой начальник» и «ее начальник», пока мы обреталась в гостиничной койке, встречались за поздним ужином на квартире в «Титанике». Относительно идентификации моего начальника сомнений не возникало. Начальником же Ляззат, если этот начальник обретается в «Титанике», мог быть только полицейский полковник Жибеков, ведь его квартира-пентхауз находится в этом доме. Подполковник национальной безопасности Ибраев живет в другом месте, он имеет особняк, в котором я и провел свою первую ночь в Астане.
Таким образом, Ефим Шлайн, выходит, вел переговоры с Жибековым?
Мне же сказал, что отправляется на встречу с Ибраевым.
Ефиму врать смысла не было, Ляззат тоже оговориться не могла.
Значит, я вправе предположить, что переговоры действительно проходили в квартире дома, именуемого «Титаником», квартира эта принадлежит начальнику Ляззат, Шлайн отправился туда для встречи с Ибраевым и, стало быть, в разговоре участвовали трое — Шлайн, Ибраев и Жибеков?
ebooksa