– И что у них было?
Вадим перечислил. Талеев присвистнул.
– Рачительные вы наши! Где закопали-то?
– Недалеко. За полчаса обернуться можно.
– Хорошо, что в номер не потащили.
Ребята поняли, что прощены, и заулыбались. Журналист повернулся к Редину:
– А ты, старый друг, ведь знал! С ними же добирался. И молчал.
В это время Галя отвернула голову в сторону и тихонечко просвистела.
– Ах, вот оно что! Знали все, кроме меня. Заговор! Распустились, голубчики! С завтрашнего дня начинаем жить по уставу. Подъем, физзарядка… что там дальше?
– Утренний осмотр, шеф, – шепотом подсказала девушка.
– Вот! И это будет. Понятно?
– Так точно! – Все рявкнули хором и, на удивление, слаженно. – Разрешите налить, господин полковник?
Талеев только махнул рукой.
Уже в коридоре, когда за ними плотно закрылась дверь журналистских апартаментов, Анатолий повернулся к Вадиму:
– Что же ты шефу не обо всем рассказал?
– Не я, а мы. И потом, чуть-чуть взрывчатки – это даже не тема для обсуждения.
– Ничего себе «чуть-чуть»! В этих мешках ящика три штатных было.
– Вот и чудненько! Представляешь, вдруг понадобится, шеф запричитает: «Эх, а жаль, взрывчатки-то нет!» А мы тут как тут, на общее благо. А раньше времени чего в глаза прыгать? Вдруг не понадобится? Она же у нас все-таки… того… на «точке» экспроприированная. Могут неправильно понять.
– Болтун ты, Вадька, первостатейный!
В номере остались Талеев и Редин.