– А почему бы и нет? Разве такого не могло случиться?
– Мудро звонить жене. Это – не в милицию и не в ФСБ. Ваше счастье, что так не поступили.
– Дураком себя никогда не считал.
– Вот и отлично. Я постараюсь сделать так, что у вас не будет проблем в связи с сегодняшними событиями. Даже по ту сторону моей высокой ограды. – Глотов вновь раскрыл ежедневник, давая понять, что разговор окончен.
Ларина никто не сопровождал, когда он шел старинными коридорами дворца. Личные комнаты хозяев находились на втором этаже и в мезонине, а весь первый этаж носил парадный характер – что-то вроде музея, приспособленного для приемов и деловых встреч. Андрей вроде бы торопливо шагал, но сам тем временем присматривался, запоминал расположение помещений. Охранник, дежуривший площадкой пониже, окликнул его и указал дорогу вниз. Пришлось сменить маршрут.
Пока Ларин лежал на лавке в цокольном этаже дворца князей Волконских и гадал о своей будущей судьбе, у ворот склада в Наро-Фоминске появились два автобуса с зашторенными окнами. Еще на трассе, не доезжая ворот, у самой заправки остановилась «Волга» с тонированными стеклами. Обычно Дугин не появлялся на месте проведения самолично спланированной операции, по долгу официальной службы у него имелись другие обязанности. Но сегодня пришлось действовать быстро.
Минуло не так уж много времени с момента звонка Ларина, а руководитель тайной организации уже сумел отправить в подозрительное место два взвода милицейского спецназа из роты, которой командовал верный ему офицер. Основания для отправки спецназа были достаточно веские: автоматная стрельба на территории склада средь бела дня. Правда, никто из горожан не позвонил по этому поводу в милицию; был лишь анонимный звонок кого-то из сотрудников склада, но звонивший даже не успел назваться, связь оборвалась. Людям Дугина пришлось лишь постараться, чтобы на место отправили тех, кого нужно.
Дугин держал в руке рацию и, поглядывая в тонированное стекло, вслушивался в радийные переговоры на милицейских частотах. Пока пейзаж за окном «Волги» просматривался вполне мирный. По трассе проезжали машины, заруливали к заправке. Склады казались безжизненными. Ни один автомобиль не въезжал в ворота и не покидал их. На служебной стоянке виднелись два автобуса. Все шторки опущены, внутри никакого движения.
Лишь одним словом Дугин мог «разморозить» пейзаж. И этого слова ждал командир спецназа, сидевший в одном из автобусов рядом со своими людьми. Рация пощелкивала, готовая принять командное слово Дугина.
– Начали, – наконец прозвучало из динамика.
Командир продублировал команду. Пневматика с шипением открыла двери в автобусах. Один за одним из них выбегали бойцы в бронежилетах и с автоматами. Черные шлемы с прозрачными забралами прикрывали головы и лица. На затылке каждого шлема виднелся номер, так, чтобы командир мог ориентироваться во время операции и не упоминать в радиопереговорах фамилии бойцов. Спецназовцы заняли позиции.
Затем на короткое время наступило затишье. За высоким забором царила почти полная тишина, такая же тишина – снаружи. И тут за воротами послышался звук приближающейся машины – мощного грузовика. Командир спецназа поднял руку, объявляя готовность. Автомобиль, судя по всему, остановился перед самым выездом. Лишь только ворота отворились, как перед кабиной готовой уже тронуться с места машины появились двое бойцов; стволы их автоматов были направлены прямо на растерявшегося водителя. Тот от неожиданности тут же поднял руки над головой и не знал, что делать, только косил глазами на пробегавших мимо него на территорию спецназовцев. Бойцы в бронежилетах и с оружием тут же рассыпались в проездах отдельными группами. Зазвучали короткие команды. Грузчиков и сотрудников складов ставили лицом к стене, обыскивали. Тут же пробивались по компьютеру, сравнивались с базой данных фамилии, имена, учетные номера документов. Тех, у кого не было регистрации, отводили в сторону, остальным отводили угол, где они уже могли покурить, поговорить между собой. На возмущенные вопросы и реплики спецназовцы просто не реагировали. Но все это, по большому счету, было отвлекающим маневром. Командир спецназа вел свою группу к корпусу, о котором успел сообщить Ларин. Суриковая громада, похожая на застывший теплоход, высилась с южной стороны. За отодвинутой створкой ворот таинственно темнели морские контейнеры.
– Мы на месте, – проговорил в рацию командир спецназа.
Дугин промолчал в ответ, что означало «добро» на дальнейшее продвижение группы. В проходе метнулась тень, но стоило человеку в униформе работника склада пробежать десяток метров, как за поворотом его уже ждал боец с автоматом. Кавказец в синем комбинезоне не стал искушать судьбу, повинуясь жесту, опустился на землю, заложил руки за спину. Документов у него не оказалось, но ничего предосудительного – тоже. Лишь пачка сигарет и зажигалка.
– На полу – стреляные автоматные гильзы, – сообщил в рацию командир, – вижу следы резкого торможения грузовика, предположительно «МАЗ» или «КамАЗ». Мусорный контейнер с надписью «БУМАГА, ПЛАСТИК, СТЕКЛО». Перевернутый стол и разбитый компьютер...
Одного за другим бойцы приводили сотрудников склада. Их набралось десять человек. Ни у кого из них не нашли оружия.
Из-за погрузчика вышел мужчина в комбинезоне; на груди у него поблескивал пластиком фирменный бейдж, руки он держал приподнятыми, пальцы правой растопырил, в левой сжимал мобильник.
– Я заведующий этим складом, – срывающимся от волнения голосом сообщил он, – это я звонил в милицию. Хорошо, что вы приехали. Тут у нас такое творится...
Командир спецназа перевел взгляд с заведующего складом на стреляные гильзы, раскатившиеся по бетонному полу: часть из них была смята, сплющена проехавшимся по ним грузовиком, – затем сдержанно кивнул.
– Говорите, и сразу по существу.