Проводив Оксану, Гротов поднялся на второй этаж и вошел в помещение командно-наблюдательного пункта батальона. Там находились подполковник Голубятников, начальник штаба майор Кувшинин и сержант Выдрин.
– Гротов? – поднял глаза на вошедшего офицера Голубятников.
– Я, товарищ подполковник. Разрешите обратиться по личному вопросу?
– Во время подготовки боевой операции – и по личному вопросу?
– Так точно! Это очень важно, товарищ подполковник.
– Ну если важно, то обращайся.
– Разрешите наедине?
– Даже так? Ладно, отойдем в коридор.
Офицеры вышли из комнаты, и комбат поторопил Гротова:
– Ну что у тебя, только быстро.
– Вы знаете, что я встречаюсь с местной девушкой.
– Знаю, как знаю и то, что ты назначен офицером первой штурмовой группы, которой ночью предстоит брать четвертый дом ближайшего квартала.
– Так точно. Но с духами мы разберемся, а вот с девушкой?
– Что с девушкой?
– Понимаете, мы уйдем, а она останется одна среди всего этого бедлама. Жить негде и не на что; каждый может обидеть, изнасиловать, и защиты ей ждать не от кого. А я хочу потом забрать ее с собой.
– Понятно, – проговорил Голубятников. – Значит, как я понял, ты собираешься после войны увезти ее в Рязань? Жениться, создать семью?
– Так точно, – ответил Гротов.
– Все это хорошо, Андрей, вот только пристроить твою невесту я никак не смогу. Ты же прекрасно знаешь, что по приказу вышестоящего командования всех женщин, служивших в войсках и привлеченных к боевым действиям в Чечне, отправили на родину. А уж о местных и речи быть не может. Против приказа не попрешь.
– Так что же делать? – В голосе Гротова послышались ноты отчаяния. – Если ее оставить здесь, я просто не смогу ее потом найти.
– Ну, погоди в панику-то впадать. Дай подумать, чем можно помочь. – Думал Голубятников недолго. – А если использовать такой вариант? Отправить твою Оксану в Рязань, не дожидаясь окончания войны, а сейчас?