– Выбрось из головы, Толян. Конечно, жаль, что девчонка погибла. Но мы-то с тобой ни при чем. Мы же никого не сбивали. И ее уже ничем не вернешь, хоть на голове стой. Ну что, тебе легче стало бы, если б того генеральского сынка за решетку упекли? Что бы от этого в мире переменилось?
– Не знаю даже.
– А ты не думай – это самый простой способ. Вот я стараюсь никогда не думать. Есть ситуации, в которых от тебя ничего не зависит. Ну невозможно же лбом стену прошибить. Да и зачем стараться, когда все и всех устраивает?
– А ты вспомни, как на суде приходилось свидетельствовать – врать внаглую. Спокойно ты потом ночью спал? Меня жена трясла, колотила, а я все во сне кричал и не просыпался. Снилось, что меня в мешок заталкивают и волокут куда-то по брусчатке…
– Ну и что? – Чувствовалось, что капитан говорит неискренне, что и у него на душе кошки скребут, но тем не менее, как старший по званию, он стремился развеять сомнения подчиненного. – Сон – это сон, а явь – это явь. Ведь на самом деле тебя никто в мешок не заталкивал и заталкивать не будет. У Матюкова все схвачено. Да – и ты, и я ложные показания дали. Ну и что, мир от этого перевернулся? Или рога у тебя выросли? Все, что ни делается, к лучшему. Тебе же за эти показания неплохо заплатили. Когда ты деньги брал, не сильно сомневался…
– Кто ж от денег откажется? К тому же если другого выхода нет.
– Ну, тогда о дочке своей и не думай, на нее эту ситуацию не переноси. Месяц, второй пройдет, и обо всем забудешь. Вы на что с женой решили эти деньги потратить? Мы – в отпуск на море отправимся. И тебе советую.
Милиционеры, одетые в штатское, замолчали, прислушиваясь к крикам ворон, мельтешивших в кронах старых деревьев.
– Суета все, Толян, и томление духа – так моя дура любит говорить, когда я с ней спорить начинаю. Вот и ты не спорь.
На заднем сиденье похрустывал, распрямляясь, пластиковый пакет. Лейтенант вздрогнул от этого звука.
– Ты не подумал, чего там этот фээсбэшный майор Базанов положил? И, вообще, какого черта ему в голову пришло передачку пострадавшей послать, да еще через нас? Не скорейшего же выздоровления он ей желает?
– Я уже сказал тебе – лучше всего не думать. – Капитан перегнулся через спинку сиденья, подхватил пакет, заглянул в него: – Ну, пара пакетов сока, апельсины, книжка какая-то и конверт; похоже, что с деньгами. Понесешь или нет?
– Кому-то из нас нести придется, – тихо проговорил водитель. – Базанов нам что сказал? Передать именно сегодня.
– Ладно, – махнул рукой капитан, – жребием решим, кому этот пакет нести.
Покопавшись в бардачке, он нашел помятую картонку со спичками. Повернувшись спиной к напарнику, хрустнул тонкой деревяшкой. А затем поднес к Толяну кулак, между указательным и средним пальцем которого торчали две серные головки.
– Кто короткую вытащит, тот и несет.
– Идет, – согласился лейтенант Баранов.
Он долго примеривался. Пальцы зависали то над одной, то над другой спичкой. Наконец лейтенант решился, потянул. Вздохнул с облегчением:
– Длинная.
– Ну что ж, делать нечего, все по-честному.