Микроавтобус с эмблемой МЧС на борту и надписью «Разминирование» объехал площадь по кольцу, а затем остановился вплотную к выходу из метро напротив Базанова. Привязанный к опоре Алексей Павлович продолжал истерично кричать на всю площадь:
– Отвяжите меня!
Милиционер с мегафоном пытался его успокоить:
– Все будет хорошо. Мы вас освободим. Группа разминирования уже прибыла.
Сайкова в своем любимом оранжевом платье, конечно же, быстро перебралась к машине МЧС. Ее и телеоператора пытались оттеснить милиционеры, но журналистка буквально грудью встала на защиту свободы прессы. Она как танк перла на милиционеров.
– Руки убери! Ты чего меня лапаешь?
Но вскоре ей все же пришлось отступить в толпу. Сайкова пробилась к самому ограждению, за которое публику не пускало оцепление из срочников внутренних войск. Журналистку распирало от самодовольства. Большинство зевак наверняка читали ее статьи или хотя бы слышали о них. Практически никто не сомневался, что майора ФСБ привязал к столбу народный мститель – отец погибшей девочки. И сочувствующих Базанову в этой толпе почти не находилось. Кто-то на противоположной стороне площади даже начал скандировать:
– У-бий-ца! У-бий-ца!
Люди охотно подхватили этот клич, и вскоре он уже волной разносился над площадью. Увещевания милиции, что здесь небезопасно, на публику не действовали. Сотрудники МЧС готовились к разминированию. При помощи товарищей сапер облачался в допотопный защитный комплект, похожий на космический скафандр.
С мигалками и сиреной на площадь выехал кортеж: три микроавтобуса с тонированными стеклами и черная «Ауди» генерала Матюкова. Милиция потеснила публику, машины заехали на тротуар. Тут же забегали генеральские холуи в штатском. ФСБ мгновенно взяла инициативу в свои руки. За силами МВД оставили лишь поддержание порядка на площади. Дали отбой и саперам из МЧС, заявив, что прибыли специалисты спецслужб, оснащенные по последнему слову техники. Спасатели не сильно и расстроились. Кому охота лишний раз рисковать?
Генерал Матюков смотрел на привязанного к опоре билборда Базанова через открытую дверцу «Ауди». Как профессионал он понимал, что не мог одиночка – отец Кристины – сотворить такое. Была б его генеральская воля – не спасал бы он Базанова, а просто пристрелил тут же на площади, не отвязывая от столба. Виктор Андреевич уже предвидел, какая информационная волна поднимется через несколько часов, и остановить ее он уже был не в силах.
Прибывшая группа разминирования приступила к работе. Из раскрытой задней дверцы микроавтобуса по аппарели съехал небольшой гусеничный робот. Оператор настраивал его, держа в руках пульт. Жужжали редукторы, тихонько завывали электродвигатели, гидравлические манипуляторы с металлическими клешнями четко выполняли команды, повинуясь легкому передвижению джойстика. Публика завороженно следила за тем, как эта чудо-техника крутится на асфальте. Изображение с телекамеры, установленной на роботе-сапере, выводилось на монитор компьютера. Базанов уже перестал кричать, понимая, что криком делу не поможешь, и с надеждой смотрел то на машину Матюкова, то на робота.
В толпе какой-то любитель и знаток робототехники охотно давал пояснения о принципе работы этой машины:
– У нас роботы-саперы только в последние годы появились. А первыми их израильтяне придумали, чтобы с террористами бороться. У них же бомбы чуть ли не каждый день палестинцы устанавливают. Подползет такой малыш на своих гусеницах, камерой все осмотрит. Если взрыватель электрический, клешнями проводки перережет. А если станет понятно, что бомбу обезвредить невозможно, то ее не на полигон везут, как у нас. Для этого в комплекте у робота своя взрывчатка имеется. Дистанционно оператор кнопочку нажал, бах – бомба и сдетонировала. Все живы, руки-ноги у саперов целы. А железо? Так его не жалко.
Сапер-оператор подошел к Матюкову:
– Можем начинать, товарищ генерал.
– Приступайте, – сухо ответил Матюков.
Зажужжали электромоторы, и робот, на ходу вращая манипуляторами, двинулся по асфальту.
– Выяснили, что за гарнитура на ухе у Базанова? – обратился Виктор Андреевич к технарю из группы связи.
– Это не мобильный телефон, – ответил радиоинженер, – а рация.