В просторной комнате у двери, напротив зарешеченного окна, скучали двое милицейских сержантов. У ярко освещенной белой стены рядом с Андреем Лариным стояло еще четверо мужчин, примерно одинакового с ним роста. Катя переводила взгляд с одного лица на другое. Андрей избегал смотреть ей в глаза. А вот те, кого выставили рядом с ним для процедуры опознания, наоборот, взгляды не отводили. И Кате казалось, что каждый из них вот-вот потеряет терпение, вслух подскажет ей, что глупо жертвовать своей молодостью. Всех-то дел – показать пальцем на Андрея и сказать: это он.
Розовощекий следователь терпеливо ждал рядом с Катей.
– Здесь нет того человека, о котором вы меня спрашиваете. Я никого из них не узнаю, – непослушным языком произнесла девушка, в ее голосе чувствовалась нерешительность, словно она не договорила до конца.
Следователь прочувствовал это настроение и вкрадчивым шепотом произнес:
– А ты еще раз посмотри. Повнимательнее.
– Этого человека здесь нет, – уже твердо, как отрезала, сказала Катя и обреченно опустила голову: мол, делайте со мной все, что ходите.
Следователь тяжело вздохнул, а затем почему-то радостно, что абсолютно не вязалось с ситуацией, и даже немного развязно выпалил:
– Ну что ж. На «нет» и суда нет. Свободны.
Скучающие сержанты, статисты, выставленные для опознания, и сам следователь вышли за дверь. Катя замерла в растерянности, не понимая, что происходит. Ведь она ожидала, что все произойдет так, как обещал ей следователь. Морально она уже готова была очутиться в камере СИЗО. Ларин подошел к девушке, обнял ее за плечи:
– Извини, Катя, за этот спектакль.
– Какой спектакль? – Девушка отстранилась от Андрея. – А как же следователь, милиционеры? – Она смотрела по сторонам. – Я же не первый раз попадаю в милицию.
– Это проверка. И не я ее придумал. Извини, что потрепали нервы.
– Ты хотел убедиться, что я тебя не предам? Ты в меня не верил? – Злость переполняла Катю, и она уже забыла, что раньше обращалась к Андрею на «вы». – Да кто ты такой?
– Это не я придумал. И по-другому было нельзя.
– Да кто ты такой, черт возьми? Скажи!
– Со временем и это узнаешь. А теперь мне потребуется твоя помощь. Без нее никак. Ты не передумала помогать?
– После всего этого ты еще и о помощи просишь?!
Ларин попытался вновь обнять девушку, но та стала вырываться, колотила его в грудь плотно сжатыми кулачками. А затем вдруг затихла, прижалась к нему, вздрогнула и расплакалась.
– Ладно тебе, успокойся, – Андрей погладил ее по волосам.
– Ты, дурак, понимаешь, что я люблю тебя, люблю? – всхлипывала Катя. – Ты последний мерзавец, если можешь со мной так поступать.