– Мы можем через нее с ним связаться?
– Частоту уже установили. Сейчас попробуем.
– Поспешите, – Матюков нервно кусал нижнюю губу, провожая взглядом удаляющегося робота-сапера.
– Товарищ генерал, есть сигнал. С ним кто-то разговаривает по рации. Вам подключить наушник?
– Естественно. Откуда идет сигнал?
– Где-то рядом, с той стороны площади, – и технарь сделал широкий жест.
– Черт, мы его не вычислим. Там же несколько тысяч народу, – и Виктор Андреевич надел наушники.
Робот тем временем уже взобрался на бордюр и подполз к самым ногам Базанова. Объектив телекамеры поворачивался, разглядывая ящик с надписью «ЗАМИНИРОВАНО!». Манипуляторы зависли над разноцветными проводками, торчащими из крышки. Оператор, поглядывая на экран, бормотал:
– Черт знает что. Похоже, взрыватель подключен к мобильнику. Но почему так много проводков? Явно лишние.
Базанов обмирал, глядя на то, как клешни манипуляторов прикасаются к разноцветным проволочкам на крышке ящика. Робот подъехал поближе, щелкнула крышка на корпусе, и из нее выдвинулся бур. Сверло вгрызлось в боковину деревянного ящика. Молчавшая до этого гарнитура на ухе Базанова ожила. Он услышал уже знакомый и ненавистный ему голос. Только звучал он теперь без всякого акцента.
Ларин сидел в своей машине, держал возле уха рацию и неторопливо говорил в микрофон:
– Слушай сюда, урод. Если хочешь жить – ты прямо сейчас должен во всем прилюдно сознаться. Хочешь жить? А то ведь стоит мне набрать заветный номер, и бомба у твоих ног рванет так, что тебя на кусочки разнесет.
– Что я должен делать? Кричать? Но меня не услышат, – Базанов тяжело задышал.
– Услышат, об этом я побеспокоился. Назовешь себя и скажешь, что это генерал Матюков заплатил тебе, чтобы ты взял вину его сына на себя. У тебя минута на то, чтобы решиться. Не скажешь – бомба рванет, и уже без предупреждения. Все, время пошло – тик-так.
Базанов завертел головой. Он понимал, что его палач где-то рядом, старался увидеть его. И тут над головой у майора ФСБ что-то щелкнуло. Раздалось гудение. А затем громко, на всю площадь, зазвучало щелканье метронома, отсчитывающего секунды из выделенных ему Лариным на размышление. Народ на площади притих, все начали вслушиваться, переглядываться. Алексей Павлович запрокинул голову и увидел укрепленную на опоре билборда мощную акустическую колонку, из которой доносилось не только холодившее душу спецслужбиста тиканье, но и его собственное тяжелое дыхание. В первый момент все это показалось Базанову какой-то мистикой, но потом он сообразил, что микрофон его гарнитуры просто подключен к усилителю и он в «прямом эфире».
Матюков грязно выругался. Он не сомневался в том, какой выбор сделает Базанов. Оператор разминирования вопросительно смотрел на генерала:
– Единственное, что я могу сделать, это попытаться зацепить бомбу манипулятором и оттащить ее на проезжую часть. На большее нет времени, товарищ генерал.
– Есть еще вариант, – криво ухмыльнулся Виктор Андреевич. – Приводите в действие бомбу-детонатор, установленную на роботе.
– Но ведь…
– Приводите в действие, это приказ.