– Мастерство не пропьешь!
Геннадий вздохнул – пропьешь, и еще как! Сколько профессионалов растворили свое умение и талант в алкогольном угаре! Еще Апатию было жалко из-за отношения к нему юного отпрыска бывшей супруги, откровенно презиравшего его. Когда у Сереги была надобность обратиться к бывшей жене и он тихонько стучал в дверь большой комнаты, выходивший юный джигит измерял двухметровую фигуру Апатии уничижающим взглядом, метал в него щелчком добытую из носа козюльку и уходил специфической походкой.
– Дал бы ему поджопника! – советовали мужики. – Растет волчонок под боком!
Апатия жалко улыбался и отмалчивался. Геннадий считал, что бывшая супруга, словно паучиха в центре раскинутых сетей, только и ждала такой оплошности – суда бы Серега не миновал.
После таких передряг станешь Апатией! Вот прижмут его воры как следует, сам в такого Апатию превратишься!
Послышались приближающиеся шаги в подъезде – что-то быстро Апатия слетал. Но в распахнутом проеме просиял улыбкой пятидесятилетний белобрысый Вовка Чекушка.
– Здорово!
Геннадий, усмехнувшись, кивнул, ожидая заветной фразы – Вовка в день выпивал две-три чекушки водки и просто обязан был попросить для начала разговора. Несмотря на постановление правительства о нижнем пределе цены водки в 89 рублей, в ларьке у круглосуточного детсада чекушку можно было купить по старой цене – 35 рублей, а стандартная поллитровка стоила полсотни.
Вовка, не в пример Апатии, ухоженный, причесанный, гладко выбритый, в отглаженной рубашке и легких льняных брюках, прошел к столу и, вытащив из черного пакета, торжественно водрузил початую поллитровку.
– Во че у меня есть! Давай, отхлебывай! Я уже пригубил.
Геннадий усмехнулся – Вовка сегодня был при деньгах. Что же это, жена ему лишнюю сумму выделила? Или закалымил где-то с утра? Вовка настойчиво кивал на бутылку:
– Не смей отказываться, следователь! Мы же с тобой всю жизнь бок о бок прожили. Всегда вот так! А теперь будешь жить в квартире, мной отремонтированной! У меня с собой бутербродики, бери, закуси.
Из пакета на стол были извлечены аккуратные, чуть больше канапе, различные бутербродики из черного хлеба и разных колбас, балыков и копчушек. Такое великолепие Вовка позволял себе постоянно, потому что, помимо неверного случайного дохода от ремонтно-строительных работ, имел немалый доход постоянный – ренту. Пару лет назад у него скончался отец. По наследству Вовка стал обладателем трехкомнатной квартиры в центре, которую сдавал за очень приличные деньги, а сам продолжал проживать в квартире жены, в соседнем с Геннадием подъезде. После обретения ренты, Чекушку во дворе стали звать Олигархом и Квартирным Магнатом. Ни первое, ни второе прозвище его не обижало.
Геннадий, уловив приятные ароматы закусок, пустил слюну и не удержался – сделал пару глотков прямо из бутылки и тут же закусил. Горячая волна понеслась вниз. «Хочу опьянеть. Пусть все идет к черту!»
– Молодец! – рассмеялся Вовка и сразу перешел на деловой тон, закрутив головой и осматривая помещение. – Вот, значит, какая была квартира у Зои… Сколько раз вместе выпивали, а у нее в квартире не бывал! Генка, аванс требуется перед началом работ – такой строительный закон.
– Будет аванс, не переживай.
– Ты пей еще, ешь.
– Сейчас Серега придет.
– Апатия?
– Говорит, шпаклюет хорошо.