– Сбежала из дома. Как он смеет приказывать мне! Это моя жизнь, мой ребенок и я сама решу, как поступить!
– Что же ты решила?
– Не знаю, – опять заревела Машка.
Андрей Андреевич был ошарашен услышанным. Ее жизнь. Сразу понятно – связалась с козлом! От Самсонова доброго ожидать – себя подставлять. Вот Машка и влетела.
– Внуча, ты не спеши. Может, еще помиритесь со своим поэтом?
– Не хочу, – перестав плакать и глядя куда-то в сторону, потерянно отозвалась Машка. – Ненавижу его!
– Ага… Ну, ничего. Ты, главное, успокойся. Будем думать. Правильно?
Вздохнув, Маша кивнула головой.
– Вот и отлично. – Андрей Андреевич прижал ее к себе, улыбнулся, понюхал ее волосы. Уже совсем взрослая, и пахнет по-взрослому – будущая мать. Время летит. Маша, Маша – вместо мозгов каша…
Жара так и не уходила, хотя было четыре утра. Рассвет чуть позолотил край горизонта, а мухи уже затеяли свои веселые игры. Из-за них Геннадий смог проспать только до шести, больше не выдержал. Поднял голову от подушки, с пола посмотрел на диван, на котором спала Ирина (пьяного с собой рядом не положила). Еще он вчера накричал на Машку. Пьяный дурак! Что, спас алкоголь от проблем? Новых только добавил. Вот куда она вчера умчалась?
«Я – больной гомункулюс», – ругнулся Геннадий, поднимаясь. В отравленном алкоголем организме болело все. Абсолютно. Он прошел в кухню, заварил себе кофе. То есть зарядил все необходимое в кофейную машину и ждал результата, а сам страдал. Мухи не отставали от него, даже намеревались залезть в рот, Геннадий отбивался как мог, размахивая перед собой руками и вспоминая детство, когда это было не просто неприятно, а очень больно!
Он ел малину на дедовской даче. А что еще делать на даче у деда в десять лет? Поглощать! Клубнику, малину, все виды смородины и крыжовника, сливу, жимолость, черешню и вишню, яблоки (это обязательно!), еще морковку (чтобы расти!), свежие огурчики, лучок, укропчик… Обязательно надо купаться в баке для воды и в бочках, где полно плавунцов и каких-то суетящихся червячков. Разжигать костры, ломать ветки у плодовых деревьев и кустарников, топтать грядки…
После всех дачных подвигов, затопив во дворе печь на вишневых ветках и поставив кипятиться чайник, юный Гена решил попробовать малинки. А она тогда была еще не спелая – на сто зеленых ягод одна-две чуть покрасневшие. Но разве это препятствие для десятилетнего пацана!
Он присел в малиннике и, не обращая ни на что внимания, принялся поедать белые и розоватые плоды. На одной из ягод сидел зеленый толстый плодовый клещ – его-то Гена вместе с малиной пропихнул в рот и раскусил. Клещ в последнем порыве гнева укусил Геннадия в язык.
Гена не заплакал – он выплюнул клеща и ходил с раздутым опухшим языком до вечера. Когда действие яда прекратилось, язык сдулся до нормального размера, и малину можно было есть снова.
Дед дважды звал Гену:
– Внучок! Генка! Ты где?
– Здесь!
– Где?
– В малине!