Уже совершенно спокойный Глобчак приказал взводу Листошина собрать оружие уничтоженного отряда противника, а также сложить трупы в кучу и завалить их камнями, предварительно заминировав могильный курган.
Взводу же Калинина объявил построение, на котором поблагодарил всех за мужество при исполнении интернационального долга и объявил, что весь личный состав будет поощрен. После чего, дождавшись «вертушки», доставившей особиста к штабу дивизии, рота Новикова на двух машинах и под прикрытием звена вертолетов огневой поддержки вернулась в батальон. Уставшим бойцам Калинина, да и ему самому после баньки и сытного обеда Глобчак предоставил отдых. До следующего утра.
Среда третьего августа и четверг четвертого числа прошли спокойно. После гибели отряда Ахмада и захвата брата Амирхана с Гудиловым духи притихли. По блокпосту не было произведено ни единого выстрела. Да и во всей округе ничего не произошло.
Вечером в четверг Калинина вызвал Глобчак. Но не в штабной модуль, а в свой личный отсек. Это немного удивило Александра, но вызов есть вызов и идти надо.
Глобчак ждал его.
— Проходи, герой, присаживайся, — указал комбат на стул возле стола.
Сам присел напротив, выставил бутылку водки.
— Выпьем?
Александр согласился:
— Можно!
Глобчак разлил спиртное по кружкам.
— Ну, за успех проведенной операции!
Выпили. Закусили тушенкой. Закурили.
Комбат, прищурив глаза, взглянул на подчиненного:
— Мне тут Гуреев звонил насчет тебя. Просил обеспечить твое прибытие в штаб в субботу. С чего бы это, не знаешь?
Калинин попытался сыграть под простачка:
— Да откуда же я могу знать? Наверное, по делу Гудилова?
— Да? Ну что ты мне мозги, Саня, паришь? Или считаешь, что я ни хрена не понимаю? Или не знаю, что зазноба у тебя в госпитале завелась? Чего крутить-то через особиста? Мне не мог сказать? Или я не мужик, не понял бы и не отпустил?
Александр рассмеялся:
— Вас не проведешь, Сергей Сергеевич!