Водоворот

— Да, господин минис… господин президент. — Мюллер вовремя спохватился. Хотя Форстер возглавлял исполнительную власть в стране всего два дня, он уже показал себя человеком, небезразличным к громким титулам. Мюллер кивнул референту и стал, прищурившись, наблюдать, как тот разворачивает крупномасштабную карту юга Африки.

Затем он поднялся, склонился над картой и провел пальцем по неровной линии, обозначающей мозамбикскую границу.

— Я уверен, все присутствующие знают о том, что мы тайно оказываем поддержку РЕНАМО[9].

За столом закивали. Ограниченное вмешательство в партизанские действия против марксистского правительства Мозамбика на протяжении вот уже более десяти лет было одним из основных принципов внешней политики ЮАР. Под давлением международной общественности правительство Хейманса старалось постепенно порвать с РЕНАМО, но безуспешно. Слишком многие представители высшего командного состава армии и высокопоставленные чиновники, в том числе многие из тех, кто сидел теперь на заседании Совета безопасности, тормозили свертывание этой кампании, наносящий столь ощутимый ущерб экономике Мозамбика. Они продолжали снабжать повстанцев продовольствием и разведданными, несмотря на все директивы руководства.

— Что ж, я рад сообщить, что господин президент, — Мюллер кивнул в сторону Форстера, — одобрил программу широкомасштабной помощи РЕНАМО. В рамках этой программы мы рассчитываем существенно расширить поставки им тяжелого вооружения, взрывчатых веществ и самых совершенных на сегодняшний день мин.

Мюллер сделал паузу, наблюдая, как на лицах сидящих в комнате появляется растущий интерес.

— В ответ мы, естественно, ожидаем расширения полосы диверсий, особенно на железных дорогах, связывающих Зимбабве с портом Мапуту и с нефтехранилищем в Бейре.

Маленькая, набитая людьми комната озарилась довольными улыбками. Перерезав эти железнодорожные линии, партизаны РЕНАМО вновь уничтожат единственную независимую транспортную артерию, связывающие черные государства Южной Африки с остальным миром. А все прочие железнодорожные маршруты, как известно, проходят через территорию ЮАР. Таким образом, относительно небольшой ценой — всего лишь поставками оружия и боеприпасов — Претория многократно усилит экономическое давление на соседей. Но самое главное, что все будет сделано руками черных, они будут сражаться и погибать. А белые не прольют ни капли крови.

Тут новый министр информации Фредрик Пинаар слегка кашлянул, желая привлечь к себе внимание.

— А как насчет американских, английских и французских военных советников в Мозамбике? Не смогут ли они помешать нашим планам?

Форстер нахмурился.

— Да черт с ними. Их можно не принимать в расчет.

— Президент абсолютно прав, господин министр, — произнес Мюллер, кинув настороженный взгляд на Пинаара: этот худой, с невероятно тонкой талией человек контролировал теперь всю огромную пропагандистскую машину страны. Он может стать либо могущественным другом, либо опасным врагом. В значительной степени официальная трактовка происходящих в ЮАР событий будет теперь формироваться средствами массовой информации, которые находятся под контролем Пинаара.

Постучав пальцем по карте, Мюллер продолжал:

— Западные военные находятся в Мозамбике лишь для подготовки местных кадров. Их правительство категорически запретило им участвовать в военных действиях. Если РЕНАМО действительно начнет крупномасштабные операций, то западники вряд ли серьезно повлияют на наши планы. Белые государства могут сколько угодно заявлять о своей симпатии к социалистическим черным режимам, но на деле они оказывают им чисто символическую помощь. Они так же не заинтересованы в их процветании, как и мы. — Его палец очертил полукруг вдоль северной границы ЮАР.

На самом деле Мюллер вовсе не был особенно уверен в том, что говорил, — так называемые демократические государства всегда непредсказуемы. Но он утешал себя тем, что основные его посылки безусловно верны: ни один здравомыслящий политик в Европе или Америке не захочет серьезно помогать такой стране, как, например, Мозамбик.

Форстер подал ему знак сесть, и он опустился на свое место. Его партия в сегодняшнем хоре, поющем под руководством опытного дирижера, который упорно гнул свою линию, была исполнена до конца.

Тогда встал сам Форстер, возвышаясь над членами узкого круга избранных.

— Остается еще одна страна, откуда по-прежнему исходит серьезная угроза нашей родине. — Его рука очертила над картой круг и затем со стуком опустились на стол, отчего те, кто постарше, даже вздрогнули. — Вот! Юго-Западная Африка, которую правящие там коммунисты называют Намибией. — Последнее слово он произнес с особым презрением.

Подчиненные что-то пробормотали в знак согласия. Семьдесят лет ЮАР управляла бывшей немецкой колонией Юго-Западная Африка. И на протяжении всех этих лет алмазы, уран, вольфрам, медь и золото, добываемые на богатейших месторождениях Намибии, рекой текли в руки крупнейших монополий ЮАР. Кроме того, бескрайние пустыни и полупустыни на границах колонии служили естественным буфером, защищавшим территорию ЮАР от нападения партизан. Собравшее все отбросы общества, повстанческое движение Намибии СВАПО, наносило южноафриканцам некоторый урон в живой силе и причиняло незначительный экономический ущерб, но никогда серьезно не угрожало праву Претории свободно распоряжаться этой бесценной кладовой.