Он готов. Созрел. И другого случая может уже не представиться.
– Кто тебе первым сообщил о смерти жены? Молотов?
– Да.
– И он же тебе сказал, что она погибла в автокатастрофе?
– Да.
– Ты был там?
– Где?
– На месте катастрофы?
– Нет.
Его повезли прямо в морг. И показали труп жены. После этого убитому горем вдовцу можно было наплести все что угодно. Выбрали вариант с автокатастрофой.
– Тебя допрашивал следователь?
– Я писал какую-то бумагу. Был так плох, что Молотов сказал – я просто не выдержу допроса.
И следователя к нему не подпустили. У Молотова хватило силенок на то, чтобы провернуть дело по-своему.
Корнеев извлек из сумки папку с документами, положил себе на колени и прихлопнул сверху ладонью:
– Здесь материалы уголовного дела, Борис. По факту гибели каждого человека возбуждается дело. Случай твоей жены – не исключение. Она не погибла в автокатастрофе… – Смотрел, какая будет реакция. И закончил фразу: – Ее убили.
Бутылка выпала из рук Тихомирова и покатилась по паркету, оставляя мокрый след. Тихомиров хотел что-то сказать – и не мог. Его надо было дожимать.
– Ее убили по приказу Молотова. А тебе сказали, будто погибла в автокатастрофе. И еще – что ты должен выплатить компенсацию за ущерб, пять тысяч долларов. Молотову нужно было тебя подцепить на крючок. И ему это удалось.
– Неправда, – пробормотал Тихомиров.
Корнеев понял, что с ним придется еще повозиться. Но он верил в успех.
– Что – неправда? – пожал плечами Корнеев. – Про доллары неправда? Или что в конце концов Молотов их якобы выплатил за тебя? Или то, что после этого он попросил тебя оказать ему услугу, за мной проследить – это неправда, да? Хорошо, пусть это будут выдумки.