– Все может быть, – мрачно подтвердил Хамза. – Ждать ее не стали. Квартиру вскрыли в присутствии понятых.
– Нам бы посмотреть, – подсказал Китайгородцев.
– Мы позже зайдем, когда там все закончится. Посторонние при обыске – лишний повод результаты обыска потом опротестовать. Так что все гладко должно пройти, без всяких осложнений.
Они подъехали к дому, в котором жила Проскурова, но оставались в машине. Сидеть пришлось долго, до самой ночи. Женщина так и не появилась.
Около полуночи из подъезда вышел незнакомый Китайгородцеву человек в штатском, коротко переговорил с Хамзой, после чего Хамза сделал знак Китайгородцеву: можно идти.
Пока шли к подъезду, Хамза успел сказать Китайгородцеву:
– Ничего они не нашли. Кроме Петиного яда, разумеется.
В квартире было людно. Мужчины в форме и в штатском. Некоторые здоровались с Хамзой.
Кругом царил беспорядок. Перевернули квартиру вверх дном. Китайгородцев прошелся по комнатам, внимательно все разглядывая, но ни к чему не прикасаясь. Из всего, что он увидел здесь, его внимание привлек только паспорт.
– Можно взглянуть? – спросил он у оперативников.
– Да на здоровье! – отмахнулись от него.
Раскрыл паспорт. Да, это жены Проскурова документ.
– Извините, у меня вопрос, – сказал Китайгородцев. – Когда квартиру вскрывали – дверь на сколько замков была закрыта?
– На один, – ответили ему.
А всего замков три, Китайгородцев это помнил.
Женщина ушла из дома, дверь заперев только на один замок. И паспорт свой оставила. В Москве без документов давно уже редко кто ходит. Так что она уходила на минутку и недалеко. А пропала надолго. Пропала – ключевое слово.
– У меня уже почти нет сомнений в том, что с ядом – это все-таки она, – сказал Хамзе Китайгородцев. – Но вот это ее паническое бегство… Я не понимаю. Как она могла узнать о том, что Петя попался?
У Хамзы версий не было.
Китайгородцев поднял голову и встретился взглядом с женой Проскурова. Она смотрела на него с фотографии на стене. И там, на фотографии, женщина не выглядела ни брошенной, ни несчастной. Смеялась и смотрела в объектив вполне счастливым взглядом.
– У нее есть ухажер, – вспомнил Китайгородцев.