Я протянул ему кассету.
– Что это? – озаботился Мартынов.
– Шмыгов добыл ее в банке у Ласунского. И после этого на Шмыгова устроили облаву.
– Посмотрим, – заинтересовался Мартынов. – Ты подожди меня. Договорились?
Я кивнул в ответ.
Мартынов вновь появился через час с лишним. Я уже было подумал, что он обо мне забыл.
– Извини, Женя, – сказал он мне озабоченно. – Очень уж интересно этот Шмыгов рассказывает. Заслушаться можно.
Он невесело засмеялся. Мы вошли в здание прокуратуры. Пока шли по коридору, Мартынов о чем-то напряженно размышлял. У одной из дверей мы остановились, и мне показалось, что Мартынов замешкался. Будто в нерешительности пребывал, не зная, стоит ли ему открывать эту самую дверь. Наконец распахнул ее:
– Входи!
Никого в том кабинете не было. Спертый воздух, кислый запах горелого табака и гора окурков в пепельнице. Мартынов прошел через кабинет, тронул рукой лежавшую на столе папку, но не раскрыл ее. Стоял над столом, понурив голову. Наверное, он все же чертовски устал.
– Спасибо тебе за список, – вдруг сказал он. – Очень пригодился. Мы хорошо по нему поработали.
Забарабанил пальцами по той самой папочке. И только теперь я понял, что он напряжен. Хочет что-то сказать и никак не решается. И когда я сопоставил это его напряжение с его же обещанием кого-то там мне показать…
– Вы нашли Ольгу?! – выпалил я.
Мартынов поднял голову и посмотрел на меня так, будто хотел понять, откуда я такой догадливый свалился на его голову.
– Я хочу ее видеть! Она здесь? У вас?
Мартынов выбивал пальцами тревожную дробь.
– Я хочу ее видеть! – упрямо повторил я.
– Это невозможно.
– Почему?
– Ее нет, Женя.