А мне казалось, что я смог запудрить ему мозги. Я вытащил из-за пояса отнятый у Жоржа пистолет и протянул его Никите.
– Если когда-нибудь захочешь проявить служебное рвение и заработать внеплановую звездочку на погоны, можешь приехать сюда и арестовать беглого Жорика, – сказал я. – Он всегда будет здесь или где-то рядом. Ему некуда деваться. Ничего не осталось у парня. Одна только могилка Вероники. Бизнес у него отняли. Жена его Римма подала на развод. Полная катастрофа.
Никита посмотрел на меня задумчиво и ничего не сказал.
– Поехали! – крикнул нам Демин. – Хватит пыль глотать!
Мы сели в машину.
Раскаленный воздух дрожал. Деревья близкого леса в этом мареве имели размытые очертания. Лениво летел над зеленым ковром травы толстый шмель.
Светлана посмотрела на Никиту, грустно улыбнулась, что-то вспомнив, и сказала:
– В Челябинск свой вернешься?
– Да, – кивнул Никита.
– И теперь призраки по ночам нас перестанут навещать?
Никита покраснел. Мальчишка мальчишкой.
– Нет, без призраков не обойдется, – сказал я Светлане. – Такие уж тут места. Будет бродить какой-нибудь такой… Заросший… С печальными глазами… Отощавший…
– Не женщина? Мужчина? – уточнила Светлана.
– Допустим, что мужчина.
– И чей же это призрак? Ростопчина?
– Как хочешь назови, – ответил я. – Хоть Ростопчин… Хоть даже Жорж, к примеру… Суть не в этом. Знаешь, что мне Арсений Арсеньевич Дворжецкий однажды сказал? Что призраки бродят везде, где когда-то жили люди.
– И здесь? – суеверно посмотрела Светлана за окно, за которым проплывали дома покинутой людьми деревни.
– А как же! – сказал я убежденно. – Здесь обязательно есть призраки. И у каждого – своя история. Своя судьба. Все, как у людей.