– Его отец жив.
– Я знаю.
– Знаете? – всполошился Хургин. – Он вам что-нибудь о нем рассказывал?
– Нет.
– А откуда же вы знаете о его отце?
– Мы как-то в институте заполняли анкеты, и я увидел. Олег о матери написал, что она умерла в таком-то году, а об отце – «Местонахождение неизвестно». Я понял, что его отец жив. Бросил их, наверное.
«Бросил, и Козлов ничего о нем не знал. Никогда не видел, и даже его фотографии не было в семейном альбоме».
– Вы фотографировались все вместе? – спросил Хургин.
– Я не понял вопроса.
– Вы собирались компанией, вместе проводили время – и при этом фотографировались когда-нибудь?
– Конечно.
– И Олег фотографировался с вами?
– Да.
– Я смотрел альбом его фотографий, но там нет ни одного снимка, сделанного в студенческие годы.
– Он как-то равнодушно к этому относился. Никогда не брал снимки.
– Почему?
– Не знаю.
«И вообще, там нет снимков взрослого Козлова, – неожиданно вспомнил Хургин. – Только из детства. Странно и непонятно».
– Олег когда-нибудь рассказывал вам что-то необычное о себе?
– Что вы имеете в виду?