– С завтрашнего дня у нас в министерстве будет работать комиссия, – зачем-то сказал замминистра. Для него это, наверное, было более прискорбно, чем смерть Григорьева. Комиссия, проверка, оргвыводы. Чиновники боятся оргвыводов. Бородин сочувствия выражать не стал, отвернулся. Могильные памятники высились скалистыми уступами. Мелькнула милицейская фуражка. Наверное, оцепление уже снимали.
– Вы ведь занимались этой сделкой.
– Какой сделкой, – не понял Бородин.
– Ракетными комплексами.
Ему-то какое дело? Бородин обернулся и взглянул на собеседника. И когда увидел глаза – вдруг все понял. Этот человек ничего не говорил просто так. И про комиссию сказал не от того, что так уж сильно переживал. Бородин даже умерил шаг, но тут же оглянулся – их нагоняли другие люди, покидающие кладбище.
– Комиссия – из-за этих ракетных комплексов? – шепотом спросил Бородин, чувствуя тягучую и нехорошую боль в сердце.
– Официальная причина – смерть Григорьева. Придет новый министр, перед тем надо разобрать дела.
– Значит, никак не связано со сделкой?
– Мне был звонок, – сказал замминистра, и ничего больше не добавил – от кого звонок, о чем говорили, но эта короткая фраза все объяснила Бородину.
Григорьев прикрывал сделку и гарантировал, что все будет в ажуре.
«Пока я буду жив», – уточнял и смеялся. Не знал, что умрет очень скоро – на пыльном асфальте у дома очередной любовницы. Теперь – он мертв, и те, кто чувствовал себя ущемленным, вдруг воспряли духом. Бородин знал, как это делается. Комиссия, землю носом не роют, так, просто бумажки перебирают, разбирают дела, и вдруг совершенно случайно – ах, какая жалость, мосье Бородин! – набредают на упоминание о странной сделке с секретными комплексами. Так это ваши дела, мосье Бородин? Ай-я-яй! Нехорошо, очень нехорошо. Извольте-ка вот сюда, на нары. А как же вы хотели? Бизнес надо вести честно. Вот у нас есть как раз на примете честные предприниматели – на сцену наконец выступают люди, которые до поры пребывали в тени, но которые, если разобраться, все это и организовали: и убийство главного опекуна сделки Григорьева, и комиссию эту странную с непонятными полномочиями, – так вот эти честные предприниматели и займутся сделкой вместо вас, мосье Бородин.
У него лицо, наверное, стало совсем страшное, потому что замминистр вдруг спросил испуганно:
– Вам плохо?
Вопрос прозвучал вскриком, и охранники тут же подскочили. Бородин уже почти не держался на ногах, и его усадили на лавочку у чьей-то могилы. Один из охранников тренированно разжал зубы Бородину, вбросил в рот таблетку.
– Под язык! – скомандовал и сделал строгое лицо.
Мимо шли люди, оглядывались, но никто не остановился. Замминистра не ушел, маячил рядом, и вдруг Бородин понял все. Этот человек пошел ва-банк. Здесь, на глазах десятков людей, он оставался с Бородиным. Готов был помочь и ясно это демонстрировал. Потом, после всего, он уйдет из министерства. Наверное, все просчитал и вычислил, что в отсутствие Григорьева ему в кресле не усидеть. И его шанс – вот эта сделка, если удастся ее спасти, то Бородин этого человека обязан будет отблагодарить. Простая арифметика.
– Я не очень во всем этом разбираюсь, – произнес тихим голосом Бородин. – Что, по-вашему, можно сделать?
– Я слышал, что отгрузка продукции уже произошла, – сказал вместо ответа замминистра.
– Да.
– И комплексы уже в пути.
ebooksa