Помеченный смертью

– Для начала неплохо.

Он, наверное, был скуповат на похвалу. Все пули легли в яблочко.

– Дай ему винтовку, – попросил Даруев.

– Какую?

– Любую, Алексеич.

Рябов спокойно и, как показалось Даруеву, с затаенным интересом взял в руки ружье. Это была восьмизарядная винтовка.

– Покажи, что можешь, – предложил Даруев.

Рябов в несколько секунд расстрелял обойму. Результат был не хуже, чем при стрельбе из «магнума». Даруев удовлетворенно кивнул.

– Дай ему еще патронов, Алексеич. И свет погаси.

– Совсем? – опешил инструктор.

Даруев подумал.

– Здесь, на рубеже, оставь одну лампочку, – сказал он, поразмыслив. – А мишени затемни.

– Их не будет видно.

– Мишени затемни! – упрямо повторил Даруев, почему-то раздражаясь.

Погас свет. Мишени едва различимо белели в дальнем конце тира. Алексеич с сомнением поглядывал на Рябова, но ничего не говорил, помалкивал до поры. Рябов чуть помедлил, прежде чем начать стрельбу, и вдруг, снова неожиданно, как и прежде, открыл огонь. Когда он расстрелял обойму, Алексеич осветил мишени, прильнул к зрительной трубе и вздохнул.

– Что? – нетерпеливо спросил Даруев, отстраняя инструктора.

– Я же говорил! – беззлобно сказал за его спиной Алексеич.

Результаты были хуже. Три выстрела из восьми оказались точными, остальные – так себе.

– В темноте ни один человек не попадет в цель, – сказал Алексеич и развел руками. – Природа! С ней не поспоришь!

Даруев стоял перед ним, досадливо закусив губу. Он не ожидал такого результата.