На приборной панели замигал, заелозил мобильник Хасана.
– Да… понял… – Кавказец отключил телефон и обернулся: – Жадобин звонил.
– Я уж как-нибудь и сам догадался, – прищурился Ларин. – Темнит он что-то. Мог бы потребовать, чтобы ты мне трубку дал.
Хасан пожал плечами. Мол, я человек подневольный и обсуждать босса не стану. Хотя при этом было видно, что и он поведение Жадобина не одобряет.
– Едем, Жадоба ждет.
– Давно бы так, – отозвался Ларин.
Внедорожник миновал пару кварталов, свернул во двор и остановился напротив металлической двери, ведущей в полуподвальный этаж старого дома.
– Приехали. – Хасан подошел к двери, вдавил кнопку переговорного устройства. – Але, мы уже здесь, – произнес он в микрофон.
Коротко пискнул замок, дверь разблокировалась. Хасан отворил ее и отошел в сторону, пропуская вперед Ларина.
– Это что за нора? – всмотрелся в полумрак узкого коридора Ларин.
Пахло сыростью, табачным дымом, мужским потом и плохо убранным туалетом.
– Жадобин все объяснит. – В голосе Хасана почему-то послышались извиняющиеся нотки.
Андрей шагнул внутрь. Под ногами шуршал песком затертый, затоптанный линолеум, под стеной высилась стопка картонных папок-скоросшивателей, темнела урна с окурками. Вроде бы зашли в какое-то нищее учреждение с черного хода. Хасан с Коляном следовали за Андреем. Сбиться с пути тут было невозможно – коридор сам вел куда следует. Ларин миновал облезлую дверь с табличкой «СКЛАД», рядом на стене криво висел пожарный щит. И тут Андрей услышал, как за спиной у него скрипнула дверь. Он даже не стал оборачиваться, чтобы не выдать своих подозрений – с ходу ударил локтем того, кто оказался за ним. Локоть провалился в мягкий живот, раздался сдавленный стон. Ларин тут же прижался спиной к стене. На полу корчился и матерился, прижимая руки к животу, угреватый милицейский сержант. За ним в дверном проеме склада высился одутловатый прапорщик с резиновой дубинкой в руке. На его лице читалась растерянность, он явно не ожидал такого оборота дел.
Хасан с Коляном пятились к выходу. Прапорщик вышел из оцепенения, широко замахнулся дубинкой – собирался опустить ее Ларину на голову. Но удар остановил сорванный с пожарного щита огнетушитель. Андрей дождался, когда резиновая милицейская дубина отскочит и, вырвав чеку на затворе огнетушителя, придавил рукоятку. Густая пена клочьями полетела из раструба прямо в одутловатое лицо мента. Ослепленный пеной, прапорщик взвыл, бестолково замахал дубиной, споткнулся о сержанта и налетел на стену. Ларин отбросил опустевший огнетушитель и побежал к выходу. Однако Хасан с Коляном уже выскочили на улицу, дверь за ними закрылась, щелкнул замок. Андрей зашарил по двери, но замок можно было открыть лишь с помощью электронной «таблетки».
– Черт!
По коридору на Андрея уже надвигались угреватый сержант с одутловатым прапорщиком. Шли плечо к плечу, осторожно, с искаженными от обиды и злости лицами. Сержант волочил ногу, держал перед собой в вытянутой руке какой-то баллончик.
– Мордой в пол! Руки за спину, сука! – заревел перекошенным ртом прапорщик.
– Подойди, покоцаю. – Андрей сделал вид, что прячет в рукаве нож, хотя на самом деле оружия у него не было.
Прапорщик с сержантом переглянулись, никому из них не хотелось идти вперед. И тут одутловатый толкнул сержанта к Ларину. Перепуганный угреватый милиционер с отчаянным криком надавил на головку баллончика. Белесая аэрозоль густым облаком повисла в воздухе. Андрей не успел задержать дыхание. Мгновенно сдавило легкие, в глаза словно песком сыпанули. Ларин качнулся, он еще успел ударить мента по руке – баллончик покатился по полу. Закружилась голова, подогнулись колени, и Андрей осел на линолеум. Перед тем как потерять сознание, он увидел, как зажимает ладонями рот, крутится на месте прапорщик, как падает сержант. В тесном коридоре газа хватило на всех…
Андрей очнулся от того, что кто-то плеснул ему в лицо воду. Где-то рядом монотонно тикали настенные часы. В глазах все еще ощущалась резь, но все же Ларин сумел рассмотреть, что находится в просторной комнате. У стен располагались старые письменные столы, покосившиеся стеллажи с папками. Прямо напротив Андрея висел портрет Железного Феликса в простенькой деревянной рамочке. Того, кто стоял перед ним, Ларин различал пока еще смутно, но сомнений не оставалось – на этом ком-то была милицейская форма.