Заказанная расправа

— Ну, что молчишь? Может, тебе неизвестно и это? Ладно, не стану подначивать. Заходи как-нибудь в гости. Запиши адресок…

Он не торопился. Прошло время, прежде чем Анатолий заглянул к Кате под выходной. Она отогнала от двери лохматую, рычаще-лающую собачью свору и впустила его в тесную однокомнатную квартиру, насквозь провонявшую псиной.

— Проходи! Я сейчас! — загнала свору в ванную, оттуда вмиг послышались визги, вой, рык, клацанье зубов.

— Видишь, как живу, словно в цирке! Скоро сама шерстью обрасту и научусь брехать.

— Цирк — это тоже сцена! — утешил Толик.

— Да только там не актеры, а скоморохи, — нахмурилась Катя. И бросилась к зазвонившему телефону.

Анатолий услышал:

— Да, Наталья Ивановна, это я вам вчера звонила. Мы нашли вам кобеля. Молодого, с родословной! Ему три года. Но он уже имел девочек. Пять раз! Вяжет отлично! Вы будете довольны. Возьмите адрес этого мальчика и поезжайте к нему. Да! Я уверена в результате! Удачи вам!

— Послушай, Кать, а зачем этой женщине кобель? Иль мужики перевелись? — спросил, вытирая потный лоб, сбитый с толку, обескураженный Анатолий.

Катя не сразу поняла. Когда до нее дошло, она хохотала до слез:

— Да что ты, этой бабе под семьдесят! Но у нее есть ротвейлер-сука. Ей нужен кобель, течка началась. А ты о чем подумал? Э-х, ревизор — душа бумажная! Ничего в жизни не смыслишь. Я теперь подрабатываю в клубе собаководства. Надо ж чем-то эту ораву кормить. Вот и выкручиваюсь. У самой вот щенки родились. Видишь, в ящике! Целый десяток пищит! Вырастут — загоню! Хорошие бабки получу. Потом других — уже такса на подходе. За нею — колли. Так потихоньку на ноги встану. Но, честно говоря, возни с ними много. Особо со жратвой. Метут все подчистую. И гадят, где попало. Даже на койке. Видишь, вон опять на самой подушке кто-то кучу навалил!

Она взялась убирать и открыла двери в ванную. Оттуда вывалился рычащий, визжащий ком, от которого во все стороны летели клочья шерсти. Собаки вплотную облепили гостя. Через минуту какая-то лохматая нахальная шавка, будто прицелившись, надула ему полный ботинок зловонной мочи. Кудрявый легкомысленный кобелек, преданно глядя в глаза гостю, обхватил лапами его ногу и, сопя, онанировал. Блохастая овчарка, хрипло ворча, требовала немедленного угощенья. А рыжий задумчивый боксер, не дожидаясь другого, уже пробовал на зуб его обувь.

— Кать! Я благодарен тебе за гостеприимство, но время поджимает. Я как-нибудь потом еще заскочу! — Он вылетел на лестничную площадку и чуть ли не кувырком скатился вниз, последними усилиями сдерживая подступившую рвоту.

Облегчившись за углом дома, он дал себе слово никогда не навещать одноклассницу. С нею все закончено. Любовь как рукой сняло. Катя утла из его сердца. И лишь изредка в памяти вспыхивал костер, угасшая детская любовь, так и не согревшая, не подарившая радость.

Дома, очищаясь и отмываясь от всех собачьих шалостей, Анатолий ругал сверстницу последними словами. Пусть запоздало, по понял, что девчонок нужно выбирать не по внешности, а по уму и житейским навыкам.

Он уже готовился к защите диплома, когда познакомился с Оксаной. Случайно, на остановке автобуса. В тот же вечер он стал мужчиной. И, возвращаясь домой, очень радовался, что для такого события ему не пришлось жениться и расписываться, вести в дом чужую женщину, которая могла и не прижиться в его семье.

С тех пор он стал увереннее обращаться с женщинами. Не вздыхал, глядя им вслед. Не восторгался сложением и высокой грудью. Он запросто знакомился. Уверенно приглашал провести вместе вечер. Знал, что выглядит не хуже других, сумеет быть достойным партнером. И ему не отказывали.

К моменту получения диплома он имел на своем счету немало мужских побед. Женщины оставались довольны им. Он тоже не сетовал. Случалось, возвращался домой уже под утро, с головой, влажной от росы, в измятом, пропахшем травами костюме, в галстуке, сбитом набок, со счастливыми мутными глазами и обкусанными, вспухшими губами, опустошенным телом.

— Еще одна помечена! — торжествовал, валясь в постель, и тут же засыпал.

— Толик! Внучек мой! Что это за синяки у тебя на шее? Иль подрался с кем? — пугалась бабка, ставя свечи и молясь за то, что вернулся он живым и целым.