Заказанная расправа

Вторая пила без удержу. Хуже любого алкаша. В обоссанной юбке ходила. И в доме ни хрена не делала. Я тут и за мужика, и за бабу крутился. Смех, да и только. Тоже терпенье лопнуло. Схватил за хварью и закинул подальше от двора. Она в прошлом году околела. Зимой. Нажралась самогонки и замерзла насмерть.

Ну а третья — вообще смех! Все время на лавке перед домом семечки лузгала да с соседками трепалась. А дома — ворох грязи. Пожрать и то не готовила. Вертаюсь с работы, она сковородку семечек высыплет на стол и говорит: «Клюй!» Я как клюнул ее сковородкой по башке, у ней аж в глазах засверкало! Таких пиздюлей навешал, что без оглядки убежала. Я ту скамейку с корнем вырвал. Чтоб и напоминаний не осталось.

Вот теперь холостякую. И, знаешь, свет увидел. Не воняет в доме никакая швабра! Не валяются по углам бабьи тряпки. Никто не всунет нос, почему поздно пришел иль куда навострился? Сам себе хозяин! А пожрать всегда соображу. Вон я бабке огород дарма пашу, дрова к зиме подвез — так она и постирает, и в избе приберет, покуда меня дома нет, чтоб на глазах не маячить. А к празднику стряпает. Веришь, привык так, что баб мне вовсе не надо стало. Лишняя морока от них.

— Дядь Егор! Ты на тракторе работаешь?

— С самого начала, какое твой отец положил.

— Я его могилу увидел на Колыме! — рассказал Никитка.

— Эх, сынок! От тюрьмы и от сумы никто не зарекается! Кто знает, что станет с нами завтра?

— А меня возьмешь к себе на трактор? В напарники! Иль уже имеется?

— Возьму. Только с уговором, на работе не жрать самогонку. Дома хоть до свинячьего визга надерись. А в трактор садись лишь трезвым.

Рано утром Никитка встал вместе с Егором. Тот привел его в правленье колхоза.

— В напарники к Егору? Конечно, возьмем! С великой душой! — обрадовался председатель.

— Он же тюремщик! Торшину хотел сжечь. Дом ее спалил! Наипервейший бандит! — раздалось за спиной. Оглянувшись, Никита увидел пожилую рыжую бухгалтершу.

— Идите в свой кабинет! Кадровые вопросы я решаю сам и в советчиках не нуждаюсь! — ответил председатель. Повернувшись к Никите, спросил:

— Когда освободился?

— Четыре дня на воле!

— А на работу когда ждать?

— Да хоть сейчас.

— Получи спецовку. И с Богом! А на баб не обращай внимания. Договорились? — протянул крепкую руку.

Никитка через час уже сидел в кабине рядом с Егором.

— Годы прошли. А техника все та же! Давай вспоминай! Ведь ты в детстве прекрасно работал на таком же!