Оборотни

Когда исполнительный директор закончил свой доклад, президент откинулся в большом кожаном кресле своего кабинета и развернулся, чтобы посмотреть в окно.

— События развиваются с адской скоростью, — сказал руководитель штаба президента Чарлз Мейги. — Вы уверены, что ничего не случилось с тех пор, как мы начали это совещание?

— Моим сотрудникам приказано информировать меня незамедлительно о любом значительном событии, — ответил директор.

— Это дело может протекать миллионом мельчайших ручейков. В нем может быть замешан любой, пытающийся нанести нам ущерб. В том числе и русские.

— Мы понимаем это.

— И вы все еще не продвинулись с компьютером?

— Пока нет. Но мы сужаем сферу поиска в нужном направлении.

Мейги вспылил:

— Не окажетесь ли вы вообще без необходимого стране фундамента данных, если будете сужаться с такой скоростью?

— Горячность не может решить проблему, — сказал президент, разворачивая кресло так, чтобы видеть всех. — Могут ли это быть русские? — спросил он директора.

— Я так не думаю, мистер президент.

— Почему же нет?

— Потому что не вижу в этом их интереса. У них слишком много сегодняшних проблем, чтобы возвращаться к своим старым трюкам. При любом раскладе у них нет повода выбивать агентов, которые просто стары, чтобы представлять для них угрозу.

— А китайцы?

— То же самое. Никакого выигрыша, — ответил директор.

— А когда прояснится дело с «Призраками Луцы»? — спросил президент.

— Сегодня, во второй половине дня, в моем офисе состоится совещание, на котором наш русский связной проинформирует нас, что они знают.

— О’кей. Держите меня в курсе дела. Триммлер… Я когда-нибудь с ним встречался? — спросил президент у Мейги.

— Да, мистер президент. Я думаю, что он был вам представлен. Он участвовал в некоторых наших делах по научному обмену. Всего раза три. — Мейги оперативно поставлял президенту всевозможные сведения и потому был нужным человеком.

— И у него оказалось нацистское прошлое?