– Покажите все, что мы с вами отработали, Павел, – предложил Сулеми.
Хомутов разыграл перед ними несколько коротких сцен: президент приветствует участников военного парада, с интересом слушает пояснения сопровождающих его лиц, беседует с трудящимися. Гареев наблюдал с острым любопытством, но если поначалу с лица его не сходило выражение благожелательного одобрения, то спустя четверть часа он уже выглядел озабоченным. Сулеми заметил перемену, махнул Хомутову, чтобы тот остановился, спросил слегка обеспокоенно:
– Что-нибудь не так, товарищ Гареев? Вас что-то беспокоит?
Полковник выдержал паузу, затем медленно, словно примеряясь к каждому слову, проговорил:
– Я только сейчас понял, в чем дело. Все это очень похоже на выступление талантливого пародиста. Сходство поражает в первую минуту, а потом присмотришься и видишь – и то не так, и это.
– Осмелюсь предположить, что это связано с тем, что вы знаете – перед вами Павел Хомутов, – сказал Сулеми.
– Не в том дело. Нет сходства в мелочах. Если кому-то придет в голову присмотреться к нему внимательнее – разоблачения не миновать. Со всеми вытекающими последствиями.
При упоминании о последствиях Сулеми чуть втянул голову в плечи. Гареев вздохнул.
– Не годится, – сказал он. – Придется еще и еще работать.
Полковник поднялся с кресла, хлопнув Хомутова по плечу:
– Не огорчайся. Все еще впереди.
Хомутов имел довольно мрачный вид.
– Может быть, нужна помощь? – спросил Гареев у Сулеми.
Тот подумал и покачал головой.
– Нет, мы, думаю, справимся.
Гареев опустил тяжелые веки.
– Но в целом – мы на верном пути. И побольше уверенности в себе, Хомутов! Ведь ты как-никак президент! Что это такое – изображаешь главу государства, выступающего с докладом, а голос тонкий и дрожит, как у подростка.
Хомутов взглянул на Сулеми. Тот улыбнулся в усы, покачал головой:
– Нет, товарищ Гареев. Голос у Павла сейчас все больше приближается к президентскому. Для этого он принимает специальные средства.
– Что за средства?