– Вот он тут чуть всех не перестрелял.
Я махнул на нее рукой и подошел к Привалову. В руке Антон сжимал телефон, на экране которого в последний раз отразился мой номер…
Меня отвезли в отдел внутренних дел по Пресненскому району, расположенному на улице Литвина-Седого, 3А, чуть ли не напротив Ваганьковского кладбища; да и сама перестрелка произошла не так далеко от знаменитого погоста. На допрос вызвали поздно вечером. Допрашивал меня полный, похожий на прокурора Белоногова из «Прокурорской проверки» оперативник; удивительно, но он носил ту же фамилию. Белоногов устроился за письменным столом, полировка которого потускнела от взглядов сотен преступников и свидетелей. Я, бросив ногу на ногу, сел напротив и боком к столу. Около двери, скрестив на груди руки, стоял Виталик Аннинский. По другую сторону двери – Игорь Болдырев, производивший мой арест, одетый в строгий костюм и майку с овальным вырезом, открывающую на обозрение тонкую золотую цепочку. Как я успел выяснить, капитан Болдырев работал в ОВД Якиманки, также относящемся к Центральному автономному округу. Большая крепкая семья, подумал тогда я. По просьбе Белоногова я назвал свои фамилию, имя, отчество. Он выложил на стол два мобильника – мой и Привалова, накрыл их распечаткой наших разговоров.
– Прослушка сотовых телефонов запрещена законом, – прикинулся я валенком.
– Но запись сотовым операторам никто не запрещал, – ответил на мой вопрос Белоногов. – Ты крепко кому-то прищемил яйца. – Он прочел распечатку: – «Привет. Встретимся на прежнем месте в 12». – «Годится…» «Уходи! Уходи! Уходи, Паша!»… Похоже этот парень, – опер заглянул в бумаги, – Антон Дмитриевич Привалов, он спас тебе жизнь. Так кому ты прищемил хвост? Не хочешь поделиться радостью?
– Может, байкерам? Я сам любитель погонять на мотоциклах.
– И что из того?
– Может, обогнал того, кого обгонять не положено.
– Эти байкеры – рядовые исполнители.
– Правда? Низшее звено, что ли?
– А что тебя так ошеломило?
– А ты знаешь, что у «рядового исполнителя» шлем из кевлара и карбона и бронированное забрало? Такому головному убору нипочем винтовочный выстрел, а уж пистолетные пули отскакивали от него, как от танка. Если ты не забыл, стрелял я в него из боевого «ижа», опустошил две обоймы. Из шестнадцати пуль десять попали в цель. И если ты считаешь, что обладатель шлема за пол-«лимона» – рядовой исполнитель, то я тебя поздравляю.
– Шлем за пол-«лимона»? – встрял Игорь Болдырев. – Милый, ты с какой лестницы бухнулся?
– Я знаю, о чем говорю. Если у тебя есть возможность, ты выберешь лучшее. Я смотрю – за маникюр ты выложил не сотню. А вот у твоего раскормленного дружка очки не за триста рублей.
– Еще раз назовешь меня раскормленным – я тебе все ноги переломаю, – индифферентно предупредил меня Белоногов.
– А вы не держите меня за педика, ясно? Я вам, блин, не милый и не дружок.
– Ладно, ладно, остынь. Чего ты раскипятился? Продолжи-ка с этого места: очки у меня дороже трехсот рублей. Что дальше?
– Бросай прикалываться. Я тебе человеческим голосом сказал: если у тебя есть возможность, ты выбираешь лучшее. – Я взял себя в руки. – Вот у меня шлем по цене мотоцикла. У Шумахера – за двенадцать штук евро, – привел я нескромный пример.
Белоногов сделал то, чего я от него не ожидал: пощелкал на калькуляторе и назвал цену шлема в рублях:
– 490 штук по сегодняшнему курсу. Почти полмиллиона. Выходит, по улицам Москвы гоняют братья Шумахеры и отстреливают местных бомжей? Типа, немцы в городе?
ebooksa