– После первой не женюсь, – напыщенно заявил Газарян. – После второй, впрочем, тоже.
– Он просто бабник, – объяснила Оксана, – А бабники редко думают сразу о всей бабе, так что семейная жизнь для таких особей равносильна жизни на Плутоне.
– Ну да, предпочитаю нелимитированный секс. Та же история, командир. Некому сообщать о моей преждевременной смерти. В живых остался только отец, живет в Хабаровске с молодой женой. Когда я устраивался на работу в Коломенский гарнизон, данных о нем в отдел кадров не предоставлял. В путь, Павел Игоревич?
Они зарыли оружие и остатки снаряжения под сосной, спрятали под верхнюю одежду пистолеты. Туманов скептически оглядел свое войско. Длительная остановка возле первого же норвежского полицейского была обеспечена. В России подобную публику в рваных фуфайках сочли бы за бомжей, а кем их сочтут в Европе, еще предстояло узнать.
Они отправились на юго-запад, увязая в глубоком снегу. Сосняк тянулся бесконечным массивом. Газарян шел первым, остальные по его следам. Воздух был сухой, минусовая температура переносилась легко – во всяком случае, какое-то время они не мерзли. По глубокому убеждению Туманова, вдоль берега моря должна тянуться дорога (в любой стране мира вдоль моря тянутся дороги), и пусть не всегда она вплотную примыкает к береговой полосе, но обязательно должна быть. Остальные к данному мнению относились скептически, но пока не ныли.
Неприятности начались одновременно с переменой рельефа. Потянулись покатые лесистые холмы. Туманов предложил взобраться на ближайший и хорошенько осмотреться. Возражений не последовало. Газарян храбро двинулся на штурм сопки, но, не осилив и половины, съехал вниз. Сдвинулся метров на пятнадцать, храбро двинулся на штурм... и провалился в снег почти с головой. Павел бросился его вытаскивать... и сам ушел под толщу снега. Рыча и матерясь, они стали растаптывать «плацдарм», соорудили себе по окопу, а когда уже были готовы отправиться в обратную дорогу, обнаружили занятную картину. Оксана и не думала участвовать в их веселой возне. Пока они копошились, как дети, она отправилась в обход, нашла участок, где ветер выдул снег, и запросто вскарабкалась на вершину.
– Всем привет! – помахала она перчаткой.
– Вот выдра, – ругнулся Газарян.
Послышался неясный гул, они насторожились. Девушка завертела головой, присела. Потом посмотрела наверх, ахнула и прыгнула вниз. Она катилась к ним на попе по снежному склону, глаза ее блестели от возбуждения.
– Прячьтесь, вертолет! – выдохнула она.
Гул становисля резче, надсадее. Оксана, растопырив руки, протаранила Туманова, повалила в яму. Снег засыпал их, он чувствовал ее дыхание на своих губах и испытывал при этом сложные чувства. Было тяжело, больно... но приятно. Снег забился в рот, Павел кашлял, пытался стряхнуть с себя перепуганную девушку. А она, наоборот, нагребала на них снег, жалась к Туманову. Голова осталась, к счастью, на поверхности. Он видел, как низко над лесом, почти касаясь макушек сосен, протащилось брюхо вертолета. Сердце сжалось – брюхо замерло аккурат над ними (или показалось?). Вращался винт, стальная махина покачивала боками. Это была какая-то странная машина. Один ее бок был красным, другой грязно-серым. Сосны дрожали, осыпалась хвоя. На мгновение показалось, что сейчас весь снег, которым они усыпаны, разлетится, останется черное на белом, и люди в вертолете будут радостно потирать руки. Страх выгибал позвоночник. Но вертолет пошел дальше – уползло брюхо, теперь оно тарахтело где-то в стороне. Потом этот устрашающий звук сделался глуше, превратился в несущественный фон, потом и вовсе растворился в лесу. Оксана дышала Павлу в лицо, смотрела на него огромными зелеными глазами. Вставать она, похоже, не собиралась. Как-то непроизвольно Павел обнял ее. Она улыбнулась заиндевевшими губами.
– Слушай, Туманов... – просипела девушка, – а ведь ты ни хрена не рассказал о себе. Загадочный ты какой-то.
– Я человек, которого нет, – отшутился он.
Оксана уткнулась носом ему в переносицу, он почувствовал неуместное жжение под лопаткой.
– Ты холостой, да?
– Бракованный, – как-то глупо он стал шутить.
– Да иди ты, – она расстроилась.
– Да нет, все в порядке, нет причины для паники, – Павел нашел губами ее холодную щеку, легонько поцеловал. – Мой подлинный паспорт на интересующей тебя странице девственно чист.
– Но сердце кому-то отдано...
«А ведь она не такая уж и глупая», – расстроенно отметил Туманов.
ebooksa