Одеты они все на один лад, как-то по-особенному, не по-людски. Черные брюки, с заметными лишь с близкого расстояния белесыми разводами, заправлены в черные же берцы с толстыми рифлеными подошвами. Такого же цвета на них и камуфляжные куртки. Слева на груди у каждого – поверх кармана – закреплены бейджики в виде маленьких символичных флажков красного цвета, в который вписан белый крест. Очень удобно: снял бейдж, сунул в карман, и вот уже ты обычный гражданин, ибо по закону носить камуфляж пока еще никому не возбраняется… У двух или трех из этой компании куртки расстегнуты, так что можно разглядеть пододетые под камуфляж майки. Они тоже черной расцветки, с круговой эмблемой на груди: белый крест на красном фоне и еще надпись – НСО – посередке…
Монах, глядя на них, перекрестился. На какие-то мгновения ему почудилось, что эти существа явились сюда из прошлого, найдя какую-то лазейку, какую-то щель в пространственно-временном универсуме. Что они пришли не со стороны закатного солнца, не от расположенного на излучине красивейшей и покойной речки с редким названием Тихая Сосна селения. А прямиком из тех времен, когда люди в черной форме, с нарукавными повязками со свастикой – впрочем, как и «обычные» солдаты вермахта – устанавливали в этих местах огнем и мечом свой «новый порядок»…
– Молодые люди! – подала голос тетка Марья. – Да, да, я к вам обращаюсь! Мы сегодня не работаем! Вы разве не читали информацию на въезде? Музей в понедельник – н е р а б о т а е т!! Так что приходите завтра.
Один из парней, чью бритую под ноль голову украшает пятнистая кепи армейского образца, проходя мимо, бросил:
– А нам по хрену ваш музей! Мы тут по своим делам!
– В церковь я вас не пущу! – решительно сказал монах. – Вам же матушка сказала: в ы х о д н о й! Мы открыты с десяти утра. Вот только…
– Закройся, дядя! – процедил один из пары шедших замыкающими мужчин (он был единственным, кто из этой компании носил очки). – Это н а ш а земля, понял?! И мы, мля, не собираемся ни у кого тут спрашивать разрешения! Иди, поп, дури дальше свою паству… нас вы уже не охмурите!!
Парни в черном прошли мимо монаха и женщины к лестнице с деревянными перилами, по которой можно подняться еще выше, непосредственно к макушке холма, к самим Большим Дивам.
– Да вы не волнуйтесь, – спокойным тоном сказал тот, что шел замыкающим (кажется, старший из всей этой компании). – Занимайтесь своими делами. Мы вас не обидим…
Семеро мужчин – или молодых людей, если угодно – застыли на небольшой площадке между подточенными ветром и дождями меловыми столбами.
Это место, где они оказались на закате дня, смахивало на остатки древней крепости.
Вся живописная округа просматривалась отсюда на много верст.
Вольф – таково прозвище старшего – бывал здесь ежегодно: иногда приезжал с одним или двумя соратниками, чаще в составе группы, как сегодня.
В этот раз, надо сказать, они заранее не планировали посещение Дивногорья, потому что их путь лежал в Белгород, где должен был в эти дни состояться объединительный съезд НСО[5] и некоторых других национал-патриотических движений. Уже когда они были в пути, – ехали из Москвы тремя транспортами – по мобильному прозвонил сначала координатор съезда. От него узнали, что группу соратников из Тульской и Рязанской организаций на вокзале «приняли» менты и повезли сразу в местное СИЗО. А затем отзвонился один из знакомых белгородских «энэсовцев», сообщивший, что в пустующий пионерлагерь под Белгородом, где планировалось провести двухдневное мероприятие, и где должны были проживать соратники, приехали омоновцы и люди в штатском – «Зог»[6] нанес удар первым…
Ну и вот: пришлось поворачивать оглобли, чтобы не попасться, как кур в ощип.
И уже по ходу пришла идея: раз уж они выбрались из гребаной столицы, из захваченной «Зогом» и кавказцами Москвы на родные русские просторы, то грех не посетить святые для каждого истинного патриота места. Окунуться в источник силы, набраться животворной энергии. Да и место для ночевки следовало выбрать, потому что не хотелось проводить вторую подряд ночь на колесах (у них с собой имеются палатка и спальные мешки).
Вольф, посовещавшись с еще одним авторитетным соратником, Антоном Снаткиным, – прозвище «Антизог» – решил, что из тех святых для каждого русского мест, которых немало по обе стороны трассы Дон, и которые частью уже захвачены, уничтожены либо изгажены, опошлены «Зогом» и инородцами, лучше всего для их целей подходит именно Дивногорье.
Да и матерьяльчик для видеоархива не мешало бы отснять, раз уж основное мероприятие накрылось медным тазом…
Вольф оказался единственным в этой компании, кто имел при себе видеокамеру. И дело здесь не в том, что остальные соратники были такими уж бедными, что не могли позволить себе купить цифровик или камеру стоимостью в несколько сотен баксов. С деньгами-то как раз сейчас напряженки нет, потому что их группа финансируется в последнее время из весьма щедрого источника. Вольф сам установил такие порядки. Только двое, он сам и Антизог, имеют право снимать как самих соратников, так и те мероприятия, в которых они участвуют. Только они двое решают, как следует распоряжаться материалами видео или фотосьемок, какие снимки или «клипы» можно выставлять во взятых ими под контроль ЖЖ[7] целого круга соратников, или на сайтах НСО, а также иных дружественных интернет-ресурсах… Противостояние с «Зогом» и пришлыми людьми идет не только в реальной жизни, но и через масс-медиа. Преимущественно, через сетевые ресурсы, над которыми пока не вполне властны местные россиянские коллаборационисты, пособники врагов России и русского народа.
Но при том, что «энесовцам» нужен качественный PR, – как никогда прежде, русские националисты нуждаются во все более широкой пропаганде своих идей и в рекрутировании новых сторонников для НСО – не следует забывать и об осторожности. О том, что «Зог» не дремлет, что они, истинные патриоты, ходят по лезвию бритвы, рискуя в любой момент оказаться на нарах по обвинению в разжигании межэтнической розни. Или, что еще круче, загреметь в тюрьму по новой статье за «экстремизм»…
ebooksa