Честь бойца

Погасив габаритные огни, Сэнсэй носовым платком протер рулевое колесо. Забрав ключи, выбрался наружу, но далеко уйти не успел.

– Стоять, – раздался за спиной зычный голос.

Сэнсэй замер. Потом медленно повернул голову. В лицо ударил свет фонаря, через который проглядывались силуэты двух милиционеров.

– Машину тут ставить не положено, – сказал грузный с автоматом на плече.

– Да я на минутку, мне товарищу надо пару слов сказать, – буркнул Сэнсэй.

– Для тебя что, законы не писаны, орел? – наигранно возмутился второй милиционер, молодой младший сержант, гордый тем, что наделен властью над обывателями.

– Ну, мужики, всего на минутку и… – Сурмин шагнул в сторону ближайшего дома.

– Мужики, – хмыкнул младший сержант.

– Куда лыжи навострил? – рявкнул старшина, заметив движение задержанного. Куцый ствол автомата сместился в его направлении. – А ну, документы?

Не хотелось Сэнсэю их бить, но другого выхода не было. Незаметно он перенес тяжесть тела на левую ногу, освободив правую для удара. Но атаковать не успел, за спиной милиционеров блеснули разноцветные огни мигалки, к ним приближался патрульный «УАЗ».

– Документы, – старшина сделал шаг вперед.

Сэнсэй похлопал себя по карманам, будто ища документы, потом изобразил на лице растерянность.

– Вот, блин, забыл. Ребята, выскочил на минутку и… черт, влип.

– Точно влип, – оскалился младший сержант, он тоже приблизился к задержанному и втянул воздух носом: – Вроде трезвый.

– Трезвый, трезвый, – подтвердил старшина, – но в отделение все равно придется проехать.

– Машину мою отгоните. – Сэнсэй, стараясь быть естественным, вытащил из кармана джинсов ключи, протянул старшине.

– Отгоним, – пообещал тот. – А тебе придется проехать в другом авто.

Задержанного запихнули в «обезьянник», пропахший потом, табаком и тяжелым перегаром. Зарычав по-звериному, «УАЗ» рывком тронулся, следом пристроилась «БМВ».

Откинувшись на рифленую стенку кузова, Сэнсэй прикрыл глаза. Мысли его путались, в мозгу была сумятица.

«Так влипнуть мог только я, – в отчаянии размышлял Сергей. – Нас ищут по всей Москве, а я сам дался им в руки. Теперь остается ждать, когда с меня шкуру спустят. Какая глупость».