Через секунду сквозь хрипы и треск в радиоэфире услышал голос Ариэля Шора:
– Мойша, ты с ума сошел, это наши пограничники. Они постоянно здесь курсируют.
– Да, – согласился с гигантом Кацц, наблюдая, как за вездеходом выезжают еще две пары снегоходов. Вся эта техника сейчас напоминала стаю шакалов, бесшумно приближающихся к ничего не подозревающей жертве, – они похожи на пограничников, только наша пограничная стража не патрулирует границу такими силами. Борух, следи за часовым.
Предупреждение было не лишним: на въезде в бетонном стакане обычно находился часовой, охранявший территорию военной точки. Но этой ночью, по настоянию Моше Кацца, живого солдата заменили тряпичной куклой с пластиковым ведром вместо головы. За этим «охранником» должен был наблюдать Борух Розенгольд, устроивший свою позицию рядом со стаканом.
Пограничный вездеход проехал несколько метров и неожиданно замер, и тут же из боковой двери сверкнула яркая вспышка, сопровождаемая сухим щелчком выстрела. И через мгновение рация в руках Кацца разразилась криком ювелира:
– Они убили его! Голова часового разлетелась на мелкие кусочки! – неистово орал Борух, совершенно позабыв, что «охранник» и так был неживой.
С ревом в сторону «точки» ринулись четыре снегохода, а из люка на крыше вынырнула физиономия в белой маске и открыла огонь из пулемета длинными очередями в направлении жилых модулей обслуги радара.
Это было настоящее нападение по всем правилам военного искусства, русский знакомый не обманул его. Моше Кацц уже не стал отдавать команды по рации, все было и так ясно. Схватив автомат, он упер приклад в плечо и, совместив прицельную планку с мушкой на лобовом стекле вездехода, плавно надавил на гашетку…
Жилые постройки обслуживающего персонала израильского локатора дальнего обнаружения и наведения располагались в сотне метров над дорогой, протянувшейся вдоль границы. И вела к базе дорога под углом сорок пять градусов. Чезаре Ферро недаром считался опытным солдатом, и он знал, что в сражении в горах побеждает тот, кто выше. Впрочем, также он знал и другое: как правило, побеждает тот, кто нападает первым, неожиданно и быстро. А склон в сорок пять градусов не препятствие для снегоходов.
– Лучано, часовой твой, – указал он сидящему рядом пиччотто. Тот опустил боковое стекло и вскинул длинноствольный «галлил». Лучано был отменным стрелком, и ему не нужна была винтовка с оптическим прицелом, чтобы попасть в грудную мишень. Гулко ударил выстрел, и через мгновение, как свора бешеных собак, сорвались боевики на снегоходах.
– Марио, помоги парням из пулемета. – Чезаре толкнул локтем в бок невысокого крепыша, сидящего между ним и Лучано. Тот вскочил на ноги и, откинув крышку люка, высунулся наружу, хватаясь за пулемет, установленный на турели. Грохот выстрелов заглушил рев снегоходов.
«Начало хорошее», – успел подумать Ферро, когда лобовое стекло вездехода разлетелось от попадания нескольких автоматных пуль, а голова сидящего за рычагами управления водителя превратилась в окровавленный обрубок. Через мгновение пулемет на крыше вездехода захлебнулся, а ноги Марио безвольно провисли.
– Черт побери! – выругался Чезаре и схватил трубу шведского многоразового гранатомета «Карл Густав» и брезентовую упаковку с пятью гранатами. – Ходу отсюда! – успел он крикнуть оставшемуся в живых Лучано.
Боевики одновременно вывалились из ползущего по дороге вездехода и, пытаясь укрыться от светящихся пуль, зарылись в снег на обочине. Спустя несколько секунд Чезаре поднял голову и посмотрел в направлении локаторной базы. На фоне гор при свете полной луны он отчетливо видел вспышки выстрелов со стороны обороняющегося гарнизона локатора. Их было около дюжины, но это все же не столь много, как если бы это была настоящая армейская застава. Впрочем, это теперь не играло особой роли, главное – выполнить приказ дона Джованни, капо «семьи» Кармоно.
Подняв глаза, Чезаре Ферро внимательно оглядел вершину горы, где, подобно флюгеру, вращалась антенна радара с вытянутым вперед уродливым наростом облучателя.
Чтобы гарантированно попасть в антенну, ему следовало приблизиться к базе на сотню-полторы метров. Нет, пожалуй, и с сотни он смог бы разнести антенну с облучателем, а оставшихся четырех гранат должно хватить, чтобы полбазы разнести в щепки. А потом можно и возвращаться. Ферро посмотрел на кружащих у подножия базы четырех пиччотто на снегоходах. Несмотря на перекрестный огонь, все они были живы и даже огрызались шквальным огнем из своих автоматов.
Они полностью отвлекли на себя внимание, давая старшему возможность выполнить задание.
– Лучано, прикрывай меня, – приказал снайперу Ферро и, сжимая в одной руке гранатомет, а в другой сумку с гранатами, пополз к подножию базы…
Ту-ту-ту – гулко бил короткими очередями «штурмгевер», оружие оказалось слишком тяжелым для Кацца. Впрочем, и неудивительно – первая в мире штурмовая винтовка оказалась всего лишь упрощенной формой лучшего в мире советского авиационного пулемета «ШКАСа», сохранившего со своим прародителем даже внешнюю схожесть. Ту-ту-ту – и верткий боевик на снегоходе в очередной раз уворачивается от автоматной очереди…
Лучано, устроившись поудобнее среди снежных завалов у обочины дороги, выставил перед собой «галлил» и стал тщательно целиться, мысленно обозначая для себя наиболее важные цели…