Радиоактивная война

«Когда нельзя помешать – приходится терпеть».

– Не хотелось бы снова говорить о проблеме начала двадцать первого века, то есть о мировом терроризме, – важно начал свою вступительную речь Игнат Степанович.

– Все это я понимаю, только вот если вы решили с моей помощью изловить Усаму Бен Ладена, я категорически против. В Афганистане последний раз мне доводилось бывать в середине восемьдесят девятого года, и вряд ли там в живых остался хоть кто-то из моих прежних информаторов. А даже те, кто уцелел, вряд ли вспомнят во мне того самого шурави, – Глеб специально дерзил, в надежде соскочить с очередной «халтуры» на государство.

– Не надо утрировать, – Рудин явно был настроен на благодушный тон. – Дело, которое вам решено поручить, менее опасное, чем командировка в район афганской подземной крепости Тора Бора. Но не менее ответственное.

– Это интересно, хотелось бы узнать детали. – Глеб уже заметил, как перед этим грубым стариком держит стойку Александрийский. С учетом того, что последний – действующий генерал-майор госбезопасности, то выходило... В этот момент Кольцов вспомнил своего старинного приятеля Диму Григорьева, подполковника ФАПСИ, который любил повторять: «Мы – бойцы невидимого фронта, потому и форма на нас невидимая». И если следовать логике, то выходило, что на немолодых плечах Рудина вполне могут оказаться невидимые маршальские погоны. «Возраст как раз подходящий».

– Начну с небольшой предыстории, – зазвучал бесстрастный голос. – Когда Союз рухнул в тартарары, шакалы стали вгрызаться в лакомые куски, стараясь урвать как можно больше. Чиновник из МИДа, неважно какого ранга, оказался еще тем пронырой и ухватил кусок африканского побережья, которым с правительством СССР рассчитался глава княжества Путу. В то время на это никто не обратил внимания, все спешили порвать свои партбилеты и присягнуть на верность демократическим идеалам.

– А чего сейчас вдруг обратили внимание? – иронично улыбаясь, спросил сыщик.

Игнат Степанович также не смог удержаться от улыбки.

– Чувствуется, что ты давно перешел на вольные хлеба, дерзишь не по рангу. Ну да ладно, для первого раза прощаю и продолжаю свое повествование. Так вот, через несколько лет этот предприимчивый делец организовал совместную компанию, и не просто совместную, а трансатлантическую, где объединились несколько бывших цэковских прихлебал и отставных военных с американским финансистом Грегори Чарльзом Ларсеном. Кстати, очень мутная личность, начавшая свою карьеру из коридоров Госдепа США. А по-моему, даже абориген Австралии знает, что из-под юбки Госдепартамента всегда торчат уши ЦРУ.

«Очень живописное описание», – подумал детектив, слова старого чекиста напомнили ему речи замполитов из времен обязательных политинформаций.

– Трансатлантическая компания «Новый рай» должна была построить на берегу Индийского океана крупный гостиничный комплекс самого высокого класса. Но за прошедшие двенадцать лет они не сподобились и на захудалое бунгало.

– А что, в наше время это считается преступлением? – не удержался от колючего вопроса Кольцов.

– Преступлением является не бездеятельность, а злой умысел, – жестко ответил Игнат Степанович. – За последние десять лет в том регионе от лейкемии умерло почти две тысячи местных жителей. И как считают наши эксперты, возможно, это результат лучевой болезни.

– То есть африканцы работали на урановом руднике? – догадался Кольцов и нахмурился.

– Возможно, – не стал отрицать Рудин, – только наши спутники делали соответствующие замеры над этой стройплощадкой. – Тяжелый взгляд впился в лицо сыщика, как будто пытаясь просканировать его мозг. – Но счетчики Гейгера показали, что фон в норме.

Хотя при этом почти бездействующая стройка охраняется тщательней, чем алмазные копи Де Бирс. Не настораживает?

– Настораживает, – за Глеба неожиданно ответил Александрийский.

– Самое веселое, что настораживает это не только нас, но и спецслужбы Запада.

– А чего здесь такого страшного, мы ведь с европейцами союзники по борьбе с мировым терроризмом, – после электрошокера к телу и мозгу вернулась прежняя живость и эластичность.

– Союзники! – неожиданно взорвался старик, он настолько зашелся в своем праведном гневе, что даже вены угрожающе напряглись на морщинистой шее. – Вечную историю этого союзничества знаешь?