Опытный глаз детектива моментально заметил, что боевые пловцы находились в изрядном подпитии. Вывод напрашивался самый простой: на сегодня не намечалось никаких мероприятий.
Туристический лагерь постепенно наполнялся гомоном вернувшейся с пляжа молодежи. Каждый вечер этот временный поселок превращался в человеческий муравейник, внутри которого можно было долго оставаться незамеченным снаружи.
«Молодец, девка, настоящий кладезь для оперативной работы под прикрытием», – мысленно похвалил сыщик Софи, заваривая себе чай. Он только к вечеру ощутил сосущий голод и, не зная, когда появятся его напарники, решил перекусить. Кипяток в стакане приобрел темно-вишневый насыщенный цвет, а помещение их временного пристанища наполнилось ароматом фруктового чая.
– Всем привет, – снаружи донесся голос француженки. Девушка сияла улыбкой в тридцать два белоснежных зуба, в руках держала цветной пакет из плотной бумаги с логотипами какого-то дорогого магазина. – Это тебе, – Софи протянула Глебу сверток, внутри оказалась большая пластиковая коробка. Кольцов выложил ее на столик и щелкнул замками, поднимая крышку. В коробке лежали два австрийских пистолета «Глок-17» и четыре запасные обоймы, снаряженные золотистыми бочонками патронов.
– Неплохой подарочный набор, – поглаживая полимерный корпус одного из пистолетов, проговорил Глеб. – Но почему два? Я ведь не ковбой.
– Ты сам говорил, что истребитель, и тот в одиночку не летает, – Софи кокетливо улыбнулась. – Вдруг понадобится тебя прикрыть, а я, как ты уже знаешь, в Штатах состояла членом национальной стрелковой ассоциации и даже призы брала.
– Ладно, в ходе процесса разберемся, – нарочито грубовато ответил Кольцов и все же не удержался и достал «Глок» из коробки. Оружие как родное легло в ладонь, указательный палец уперся в спусковой крючок. – Прямо подарок к Рождеству.
– Ну что же, если я для тебя как Санта Клаус, то не буду скупиться на подарки, – Софи веселилась, как ребенок. – Сегодня я побывала в лизинговой компании месье Осьмухина. С главой фирмы, правда, повидаться не удалось, но «жучка» я все-таки умудрилась сунуть под стол в приемной. Кстати, секретарше Мадлен я приглянулась, она даже пригласила меня в кафе пообедать, а потом... – здесь Софи звонко рассмеялась, – а потом назначила свидание.
– Розовая, что ли? – удивленно спросил Кольцов, вовремя вспомнив, каким цветом обозначают женскую однополую любовь.
– Многоцветная, – ответила Софи, игриво сверкнув глазами.
– То есть?
– Девица оказалась бисексуальной. Через полчаса в офисе ее поджидал менеджер по аренде. Между голубками состоялась вполне интимная беседа, из чего я и сделала соответствующие выводы.
– Это не особо порядочно, подслушивать чужие интимные разговоры, – наставительно проговорил Глеб, но в его словах француженка не уловила осуждающих ноток.
– Меня прощает то, что, кроме тайных чужих страстей, я узнала и довольно ценную информацию, – ни капли не смутившись, ответила девушка уже серьезно.
– Как я понял, это второй подарок от Санта Клауса.
– Именно. Кроме всего прочего, менеджер упомянул, что пришла депеша из Министерства здравоохранения Ливии. Оказывается, кроме десяти кабинетов радионуклеидной терапии и рентгенустановок, им требуется еще плавучий госпиталь такого же направления. Правительство Джамахерии решило провести диспансеризацию прибрежных районов.
– И что насчет этого плавучего госпиталя? – поинтересовался Глеб.
– Менеджер также сказал, что все готово и на судне уже закончен монтаж необходимого оборудования. Осталось только дождаться перевода денег из Триполи. – Софи сделала паузу и тихо добавила: – Вот такой мой улов.
– Для начала очень даже неплохо, – задумчиво сказал Глеб. Перед ним четко выстроилась часть мозаики.
«Радионуклеиды, рентгены, те самые установки, что создают необходимый фон, позволяющий незаметно провезти на судне ядерные заряды. Все гениальное просто, особенно это касается покупателя. Кто бы еще мог купить эти изделия, кроме страны, которую из списка изгоев вычеркнули совсем недавно и у которой нефтедолларов не меньше, чем песка в пустыне. Вот и выходит, что заряды джамахерийцы приобретут за любые деньги. В противном случае скупость может обернуться пеньковой веревкой, как в случае с Саддамом».