Наконец Фролов уперся в тупик, тут лежало с десяток дощечек от ящиков, жестяная, чуть тронутая ржавчиной пластинка и пустой мешок.
– Копай! Или, лучше, меня пусти, – нетерпеливо подогнал напарника Прохоров так, словно прямо сейчас им предстояло прокопать путь на свободу.
– Я сам.
Илья принялся срезать жестянкой влажный песок, тот падал ровными пластами. Прохоров, просунув под Ильей, стоявшем на четвереньках, руку, подгребал его, ссыпал пригоршнями в мешок.
– На сколько углубились? – после продолжительного молчания спросил Прохоров.
– Где-то сантиметров на десять, – прозвучало в ответ.
– Так мало?
– А чего ты хотел? Оттащи грунт и глянь, не идет ли кто. А то тут ничего не слышно, – посоветовал Фролов. – Накроют нас прямо на месте преступления, никакие твои байки про гроб уже не помогут.
Прохоров полз, волоча за собой мешок с песком. В мастерской и бараке по-прежнему было спокойно. Лишь прожектор время от времени освещал окно. Прохоров осмотрелся, прикинул, в чем завтра можно будет вынести песок из барака. Сразу же понял, что его с Фроловым карманов на такое количество не хватит. И тут его осенило, он принялся рассыпать песок по земляному полу, а затем стал его утаптывать. Понять в ночи, что из этого получилось, было не так-то просто. Михаил вновь спустился под землю, прополз подкоп.
– Тихо все там. Никому до нас нет дела, – сообщил он Фролову и принялся выгребать из-под него песок.
Огарок свечи еле-еле горел, да и дышать было тяжело. Ощущение прошедшего времени было обманчивым. Когда Прохоров в очередной раз выбрался в мастерскую, за окнами уже занимался рассвет.
– Илья, светает, – бросил он в лаз.
Говорил негромко, но по опыту уже знал, что его услышат. Звук в узком подземном ходе распространялся отлично.
– Сейчас, только стенки укреплю, чтобы не обвалились, – отозвался Илья.
Фролов укреплял подкоп дощечками точно так же, как это делал Зубков, благо было с чем сравнивать. Вскоре он уже выбирался из ямы.
– Готово, сегодня мы полметра прошли. – От нахлынувших чувств Илья обнял Михаила.
– Некогда, надо следы заметать. Может, прямо так на яму ящик и надвинем?
– Не пойдет. Все по науке делать надо.
Отыскали лист растрескавшейся фанеры – крышку от какого-то ящика. В яму поставили для него подпорку и закрыли лаз. Сверху насыпали земли, утрамбовали ее, разровняли дощечкой.
– Словно так и было, – прищурился Илья. – Зубков – голова… Сам бы я до такого не додумался.