Концентрация смерти

22
18
20
22
24
26
28
30

– Попробуем, но только запомни, если подкоп в самом начале обрушить, выкопанный грунт не доставать, то назад мы уже не выберемся. Это путь только в один конец.

– Спасибо, что согласился.

Фролов хотел еще что-то сказать, но тут ему пришлось замолчать, дверь барака отворилась. Конвой привел пополнение – девять пленных. Девять счастливчиков, кому удалось пробиться сюда на работу.

– Потом обмозгуем, – прошептал Илья.

С вновь прибывшими появился и старший барака, уже назначенный администрацией, о чем говорила повязка на рукаве. Это был еще не старый, крепкий мужчина с волевым лицом и маленькими, глубоко посаженными глазками. Манера держаться сразу выдавала в нем не кадрового офицера, а штатского, попавшего под мобилизацию.

– Анатолий Аверьянович Кузьмин, – представился он, пожав руки Прохорову и Фролову. – Старший лейтенант. Прошу любить и жаловать. Все, хватит прохлаждаться. Пора и за работу. Если кто решил, что, попав сюда, ухватил бога за бороду, пусть не обижается. Будут работать все. Пройтись по цехам, забрать затупившийся инструмент. Наточить, завтра он вновь должен оказаться в работе. За некачественную заточку спрос будет самый строгий. Провинившийся будет отправлен растаптывать сапоги. Вопросы есть?

– Каждый по-своему понимает качественную заточку, – вставил Фролов.

– Показываю, – Кузьмин взял с верстака сапожный нож с деревянной ручкой.

Лезвие было довольно острое. Анатолий Аверьянович пару раз ударил по нему молотком, сделав зазубрины.

– Вот хреновый нож, – показал он лезвие. – А теперь приводим его в рабочее состояние.

Кузьмин стал за наждак. Электричество в барак и мастерскую не было подведено. Точильный станок на деревянной раме приводился в действие педалью. Загудел наждак, из-под ножа полетели искры. Анатолий Аверьянович пару раз опускал лезвие в бочонок с водой, чтобы не перегрелось, затем довел остроту на тонком брусочке.

– Чтобы вот так, а не иначе, – сказал он, выставил большой палец, положил плашмя лезвие на ноготь и медленно стал опускать руку, придерживая нож двумя пальцами за самый конец черенка.

Остро отточенное лезвие под собственным весом врезалось немного в ноготь и держалось на нем, даже оказавшись в вертикальном положении.

– Всем понятно? – обвел пленных взглядом Кузьмин.

– Какие уж тут вопросы? – отозвался Прохоров.

– Кто умеет на токарном станке по дереву работать? – спросил Анатолий Аверьянович.

Таких среди пленных не оказалось, но для Кузьмина, чувствовалось, не существует неразрешимых проблем.

– Значит, один из вас вернется на прежнее место, мне тут дармоеды не нужны. Найду специалиста.

– Ну, я могу, – вышел вперед Прохоров. – Я столярную ремеслуху окончил. Правда, по специальности не работал. Сразу в летное подался.

– Покажи умение.