– А-а? Гнилье подчищаешь в своем доме. Правильно! С гнильем бороться надо, эти хуже всех. Только ты мне скажи, а зачем помогаешь-то? Зачем в клинику отправил? К Светке клинья подбиваешь? Если обидеть хочешь, то я тебя с того света прокляну, если серьезно все, то…
– Ничего я не к ней не подбиваю, – проворчал Антон и покосился на входную дверь палаты. – То, что я сейчас расскажу, чистая правда. Я вообще не вру, а уж умирающему врать – вообще большой грех. Хотя можешь верить, а можешь не верить. Твое дело. Твою дочь я в самом деле спас от придурков пьяных, но это произошло случайно. Просто я крутился возле вашего дома в тот вечер. И домой я Светлане помог добраться не потому, что к ней что-то имею или к тебе подкатывался. Я это сделал чисто по-человечески.
– И на том спасибо. Успокоил старика.
– А вот в клинику я тебя устроил из корыстных побуждений, – признался Антон. – И говорю это тебе потому, чтобы еще раз подчеркнуть, что врать я не люблю. Интересен ты мне стал с оперативной точки зрения, когда я понял, кто ты такой в прошлом.
– Ясно, – попытался усмехнуться Малахит, но лицо его не слушалось. – Подходики ваши! Молодец, хорошо рассчитал. Ну, давай… Говори, чего хотел… Мне теперь все равно, а Светочке облегчение. Мне отсюда уже не выйти, и не узнает никто…
– У вас в подъезде живет одна женщина, личность которой мне надо установить. Поможешь, я опишу, как она выглядит.
– Зинка небось… Остальные тебе до фонаря.
– Что за Зинка?
– Зинка Ботва. Она напротив меня живет. Она не судимая, не думай. Но кореша ее хорошо знают. По молодости она с участковым спала, вот и не попал материал на нее куда следует. Баруха она, а теперь… теперь и сын у нее сгинул. Так чего она тебе понадобилась? Знаю, сам отправлял ее, сам ее советовал.
– Куда?
– Яшку Африку знаешь?
– Знаю.
– К Африке и отправлял. Он ко мне как-то подкатился, бабу просил подобрать, чтобы могла готовить, стирать, убирать и… язык за зубами держать. Я ее сосватал, а деньги через меня проходили, и я не все ей отдавал.
– Жадный ты, Малахит.
– Жадный, это точно, – спокойно согласился старик. – Это у меня есть. Только те, кто не жадные, они нищие, а я скопил и хорошо скопил. Так что Африка взялся за похищения, выкупы собирает?
– Не знаю точно, но там, где Зинка бывала, дела творятся нехорошие. А ты этого Африку вообще-то хорошо знаешь?
– Африку?
Малахит на какое-то время замолчал, но по интонации, с которой он переспросил, Антон понял, что эти двое в самом деле хорошо и давно знакомы. Он смотрел на заострившееся небритое лицо старого уголовника и ждал. Торопить не стоит.
И Малахит стал рассказывать. Это было как покаяние или как насмешка, как язвительная оценка чужих поступков, чужой жизни. Малахит рассказал, когда и как он с Яшкой Африкой познакомился, сколько раз и при каких обстоятельствах они вновь пересекались. Как Африка на его глазах вырос из мелкой шавки, дешевого крадуна в настоящего вора, как его короновали.
– Вознесся Яша тогда высоко, – тихим сиплым голосом беззлобно говорил Малахит. Он как будто просто констатировал заурядный факт. – И старых корешей забыл. Было и такое. Только не все кореша про него забыли. Наблюдал я за ним, Антоша, долго наблюдал, все приноравливался, как свалить, убрать его с дороги. Мне же тоже сладенького от жизни хотелось, а он мне дорожку пересек.