Ну что ж, сцена знакомства поставлена со знанием дела. Совместная пьянка – прекрасный способ наладить общение и присмотреться друг к другу.
Итак, оценим контингент. Рослая деваха с черными курчавыми волосами, в глазах горит неистребимый шлюшный огонек. Таких шалав тянет к мужчинам с их мужскими делами, им нравится быть в центре внимания не фифами с картинок в гламурных журналах, а боевыми подругами. Кликали ее Зеной.
Там где Зена, там должен быть и Конан-варвар. И такой имелся. Вася Конан – тупой, самодовольный бычара, русским языком владеет со словарем, русским матерным – в пределах школьной программы. Типичный бандитский персонаж, которому нужны телки, бабки и всеобщее почитание. По случаю отсутствия сложных мыслительных процессов, форматирование извилин под определенную идеологию труда не составляет.
Боря, он же Жаб, – противоположность Конану. Длинный, нескладный, прыщавый, со слегка затравленным и очень умным взглядом. Контактен, готов поддержать разговор. Речь свободная, чувство юмора присутствует. Обычный парень, душа компании. Обычный? Нет уж. Обычных здесь нет.
Афон – это лидер. Уверенность в себе, в своих силах. Авторитетен. Умеет управлять этим сбродом. Сам себе на уме.
Выпили за знакомство. После третьей кружки разговор вышел на политику. Обаятельный Жаб вещал с долей пафоса и фанатизма:
– Вы спрашиваете о допустимых пределах террора? Убивать всех. Летчик-бомбардировщик сильно думает о детях при бомбометании?.. Нет ни женщин, ни детей в этой борьбе. Сметать всех!
Вот такой добрый парень. Из тех, которые мечтают поджечь земной шарик.
– Предлагаете мне тем же заняться? – спросил я.
– Чак, я наводил о тебе справки, – произнес Афон. – Ты больше ничего не умеешь делать. Ты прирожденный боевик. Таких, как ты, мало.
Конан саркастически хмыкнул.
– А ты не мычи, – бросил ему небрежно Афон. – Чак боец, а ты пока еще качок вульгарис.
– Какой такой вульгарис? – заворчал обиженно Конан.
– Обыкновенный. Надувной матрас.
– Надувной?! – Конан сжал увесистый кулак.
– Кулаками делается не все, Конан.
– Шашлыки хорошие, – сгладил я остроту разговора. – И водочка качественная. За что выпьем?
– За будущее, – Афон поднял рюмку. – Чтобы нам в нем нашлось место.
Пьянка удалась. Сегодня никто не собирался возвращаться в Москву. Похоже, работающих и обремененных каким-то социальными обязанностями здесь не было. Никто не звонил мужьям, женам и родителям, никто не отпрашивался с работы. Свободные птицы.
Стемнело. Натрескавшийся водки Глицерин дрых в доме, остальные тоже растворились. Мы остались вдвоем с Афоном.