Мы те, которых нет

22
18
20
22
24
26
28
30

В доме места было немного, еще этот храп и перегар. Я устроился в тесной баньке.

В четвертом часу ночи я очнулся – будто током ударило.

У меня природное чутье – ко мне невозможно подобраться незаметно, как бы крепко я ни спал. Я ощущаю постороннее присутствие.

Приоткрыл осторожно глаза, не двигаясь. Дверь баньки осторожно отворилась. Упал лунный свет – мечта оборотней.

Я напрягся, готовый начать действовать.

Возник силуэт.

– Ну что, Чак. Вот и я.

* * *

В свинцово-тяжелой голове плескались какие-то мутные мысли. Подташнивало, кости ныли. Ощущение, будто двинули дрыном по черепушке. Ох, грехи мои тяжкие! За что мне такое?

Я натянул джинсы, сделал несколько неуверенных шагов. Что со мной произошло? Меня убили? Ранили? Отравили?

Толкнул дверь баньки. В глаза плеснул солнечный свет.

Птички поют, солнце играет в зеленых листьях. Красота.

Как же меня, старого волка, так укатали гражданские штафирки?

Пиво с водкой, при этом количество перешло в качество. Ну а еще – Зена.

Есть такие ведьмы, которые забирают твои силы и привязывают к себе.

Она пришла ко мне ночью. Атаковала со всей необузданностью дикой кошки. А дальше – ураган и марафон на истощение.

Первоначальные впечатления о ней подтверждались. Сексуальная необузданность, агрессия, стремление к манипулированию мужчинами. Абсолютно лишенные предрассудков, такие женщины одаряют своим вниманием весь коллектив, точнее, наиболее авторитетную его часть – лидеров, главных вышибал, и постепенно перетягивают на себя нити управления. Эта у них на уровне подсознания.

Из века в век среди пламенных революционерок полно таких типажей. Для общего дела они порой бывают опасны, потому что неизвестно, куда их может завести необузданный темперамент. Такие валькирии – источник интриг, конфликтов. Но они же могут объединять всех в каком-то нездоровом единстве. Закусив удила и убежденные в своем предназначении, они готовы взойти на костер.

Терзала она меня до утра. Короткий сон не помог мне прийти в себя. Наоборот – после него я ощущал себя совершенно разбитым.

Выяснилось, что встал я позже всех.

– С добрым, – кивнул Афон.