– А ведь вы чувствуете – впереди кровавые события. И детям лучше быть подальше от Москвы… Небось затоварились оружием.
– Охотничьим… Лучше объясни, почему я должен так мирно разговаривать с дезертиром?
– Потому что я не дезертир. Наша вина – мы не дали себя убить.
– Это уже интереснее, – криво улыбнулся Губарев.
– Ростислав Анатольевич, вы умный человек. Разведчик. Вы наверняка тогда понимали, что на базе творится неладное.
Он не ответил.
– Под крылышком нашего командования свили гнездо профессиональные наркоторговцы и еще бог знает кто. Не удивлюсь, если они наводили мосты с мировым террористическим сообществом. И вы знаете этих лиц.
– Даже так?
– Главным был генерал Проклов.
Мускул не дрогнул на лице подполковника. Он смотрел на меня, ожидая продолжения.
И я выдал ему все как на духу.
Выслушав рассказ, Губарев кивнул:
– Логика есть… Чем подтвердишь?
– А что вас убедит? Миллион долларов, которые мы взяли у генерала Проклова, – их к словам не приложишь. Но вы-то сами знаете, что я прав.
Губарев встал и вышел из кухни. Вернулся с плоской бутылкой «Хеннесси». Плеснул себе и мне в кофе:
– Понимаешь, капитан, я перегорел. Когда вы ушли, я уже ясно понимал, что вокруг творится предательство. И я не мог сделать ничего. Ушел в отставку.
– А мы легли на дно. Но теперь снова в обойме. Работаем на государство.
Вот так я выболтал походя государственную тайну самого высокого уровня секретности. И нисколько не жалел об этом.
– А знаешь, я тебе всегда верил, – произнес он задумчиво. – Видел тебя в деле. Помнишь, на Хуннгаре душман из-за скалы целил мне в черепушку, ты спас мою шкуру, сам подставляясь под пули.
– Вот такой я герой.