Мы те, которых нет

Бывший подполковник Вооруженных сил России, бывший офицер разведотдела двести пятой военной базы работал теперь в невзрачной коммерческой конторке заместителем по общим вопросам, не стремясь ни к деньгам, ни к победам.

Этого полноватого, немного с виду вялого мужчину, болезненно любящего порядок, учет и контроль, сейчас принимали за канцелярскую крысу, человека без фантазии и стремлений. Ведь никто не видел его в другой жизни, когда мы десантировались на перехват басмаческой банды, и он шел вперед с автоматом, отдавая четкие, емкие команды, его глаза искрились азартом боя и абсолютным бесстрашием.

Губарев – единственный, кому я мог доверять безоговорочно по моему старому месту службы. Это человек чести.

Если раньше он был педант до мозга костей, то сейчас порядок возвел в религию. В одно и то же время уходит на работу, в одно и то же время возвращается на своем «Субару Легаси» 2007 года. Живет замкнуто, ведет трезвую жизнь. Сейчас семья у него на отдыхе.

Устроившись на скамейке рядом с детской песочницей, я вытащил из портфеля банку с потеплевшей газировкой, отхлебнул. Открыл книжку, положил на колени вместе с букетом цветов. В результате терактов всеобщая истерия поднялась такая, что одинокий мужчина на скамеечке – уже основание для вызова полиции. А полиция мне ни к чему, хоть и документы в порядке, и полицейская ксива прикрытия есть. Не нужно мне постороннее внимание. А так я типа жду даму сердца. Невинная овечка.

В девятнадцать пятнадцать, как по расписанию, темно-синий «Субару Легаси» зарулил на свое место на стоянке.

Я оставил на скамейке букет и направился к Губареву. Действительно, располнел, обмяк.

– Ростислав Анатольевич? – произнес я.

Он обернулся ко мне:

– Мы знакомы?

– Не узнаете?

– Не припоминаю, – вялый взгляд Губарева на миг приобрел былую остроту – как у снайпера.

– Мы служили вместе. Двести пятая база.

– Как вас величать? – спросил Губарев настороженно. Он не ждал от встречи с прошлым ничего хорошего.

– Капитан Сергей Гончаренко, командир ГСН.

Он откровенно враждебно и испытующе окинул меня взором. Расслабленность как ветром сдуло.

– Гончаренко? Не лепи горбатого!

– Позывной Земляк. Хуннгар. Вертолет, старенькая «восьмерка». Вы шагнули с вертолета первым со словами «Добьем их, мужики». Я шел следом. За мной – Мамонт и Шатун.

Он напрягся. Лицо его перекосила гримаса ярости, будто маску сдернули. Я думал, что он сейчас бросится на меня. Но он обуздал себя.

– Нам не о чем говорить!