— Только картины рисовал!
— Шахтером!
— Нет, не шахтером…
— Инженером!
— Умница! — возликовала экскурсовод. — Наверное, ты про Порфирия Степановича читала, да? Биографию? Молодец! Конечно, Порфирий Бесчастный был по профессии горным инженером, то есть помогал проектировать шахты, рудники, дороги…
Зал представлял собой экспозицию быта северо-каменских рабочих начала двадцатого века. У стен стояли комоды и помутневшие трюмо, обитые плюшем диваны и грубые табуретки. А на стенах уже расположилась экспозиция оригинальных полотен Бесчастного — некоторые из них я видела вчера в хранилище. Ну да, ведь в музее послезавтра должна открыться его выставка… Но «Хаоса» — точнее, его копии — среди них не было. Как уж Ольге Николаевне удалось оставить картину в запаснике, чтобы я ее посмотрела, — одному богу известно. Впрочем, я не увидела ни «Стазиса», ни «Мультиверсума», ни поддельной «Бездны». А все остальные полотна, иллюстрирующие глубины философии Бесчастного, довольно неуместно смотрелись среди керосиновых ламп и пожелтевших вязаных салфеточек на комодах.
Ольга Николаевна поймала мой взгляд и едва заметно кивнула: мол, пора. Я проскользнула мимо сдвинувшейся экскурсии в соседний зал, в котором не было ни души. Через минуту явилась моя музейщица. Она ни словом не обмолвилась о том, что вчера я позорно сбежала из Братства Хаоса, куда она же сама меня и привела. Только сухо кивнула:
— Идем.
Мы прошли теми же узкими и темными коридорами к хранилищу. Ольга Николаевна молчала, и мне показалось, что она боится, как бы мы с ней не наткнулись на кого-нибудь из ее коллег. Она словно утеряла большую часть вчерашней самоуверенности. Неужто и впрямь так надеется на помощь магии? Впрочем, откуда мне знать — я-то никогда не полагалась в своей работе на потусторонние силы…
В хранилище со вчерашнего вечера стало намного просторнее, но оставшиеся полотна все так же стояли на полу вдоль стен. Ольга Николаевна вошла вслед за мной в комнату, плотно прикрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Я медленно двинулась вдоль ряда картин и остановилась возле несчастного «Хаоса». Чувствовала я себя по-дурацки. Никогда в жизни мне не приходилось выступать в роли частного сыщика.
Я присела перед картиной. Она ничуть не изменилась. Очень, очень достойная копия — в том смысле, что сохранены были все, даже самые мелкие детали. Скорее всего, ее рисовали по качественной фотографии. Но вот в отпечатке личности того, кто изготовил подделку, мне сегодня почудилось что-то необычное. Вчера я была так потрясена тем, что не нашла оригинала, что не обратила внимания на мелкие странности, но сейчас… И опять это ощущение, которое охватило меня во время разговора с дорогой тетушкой — как будто я смотрю на нечто значительное, но не могу увидеть, как будто в голове вертится важная мысль, которую я никак не сформулирую…
— Ольга Николаевна, — пробормотала я, откашлявшись. И как они работают, эти детективы? — А никого постороннего вы в музее в последние дни не видели? Или ваши коллеги? Копия ведь совсем свежая, картину подменили недавно.
Она медленно покачала головой.
— Вы зря вчера ушли, — укоризненно произнесла она своим детским голоском. — Вы отказались от помощи, которая нам так была нужна. А я ведь не ясновидящая, я не знаю, кто здесь ходит в мое отсутствие…
Так, главное — терпение. Ради себя и ради Антона я должна убедить эту женщину немного пошевелиться.
— Ольга Николаевна, я… не могу принять такую помощь. Пусть даже вам кажется, что она ничего не стоит. Считайте, что я не могу сделать это по личным причинам. Нам с вами придется провести небольшое расследование самостоятельно, без помощи ваших друзей. Ведь вы хотите получить деньги? Вам они нужны?
— А кому они не нужны, — буркнула музейщица.
— Ну вот. Возможно, полотно где-то рядом, может, даже еще в музее, просто мы не знаем где. Есть вероятность, что нам не придется долго его искать. Но само собой оно к нам не вернется. Надо предпринять хоть какие-то шаги.
Музейщица упрямо молчала. А, ладно, раз Антон так хочет именно эту картину…
— Если вам удастся добыть достоверные сведения о том, где сейчас полотно, мы увеличим ваше вознаграждение… скажем, на двадцать процентов. Как вы на это смотрите?
ebooksa