Короли улиц

Сева свернул газету, обвел глазами пасмурное небо и вздохнул.

— Да, сейчас бы на море! — И пошел в дом.

Вечер направился в лес. Захотелось пройтись. До боя с Бультерьером оставалось всего два дня, если его опять не отложат, и Вечер уже не тренировался, большую часть времени он проводил, валяясь на диване.

Вечера привезли в зал задолго до боя. Директор хоть и поговорил предварительно с Игорем Сергеевичем, но рисковать не хотел.

— Таков нынче спорт, даже футболистов отстреливают, — сказал он.

Вечер остался один, если не считать трех квадратных приставленных к нему охранников, которые незаметно рассредоточились по помещению. Он обвел взглядом пустые трибуны, потом поднялся и сел. В голову неожиданно пришла мысль: а стоящее ли это дело — развлекать толпу? Впрочем, он не выбирал, как будет зарабатывать на жизнь. Так уж вышло. Он подумал еще о том, что ему скоро стукнет двадцать четыре. А что он знает о мире, из которого вскоре придут сюда люди, чтобы посмотреть на его бой? Его жизненный опыт простирался в пределах шестнадцати лет. Это был опыт незрелого ума, который не выходил за пределы знаний, помогающих выжить. Но, наверное, есть и другая жизнь, где не надо бороться за выживание, а можно просто жить. Важно лишь знать, как сделать так, чтобы никто не мешал тебе этим заниматься. Другие, наверное, в его возрасте уже это знают. Но они не жили с шестнадцати лет в тесном, ограниченном забором школы пространстве. Они, как однажды выразился Сева, находились в миру. А он существовал вне его. Что это ему дало? Несколько громких побед и кличку — Реактивный.

Потом к нему подошел один из охранников и сказал:

— Пора. Сейчас появится администрация, потом пойдет публика. Лучше не торчать на виду. На вот, переоденься.

Он протянул Вечеру пакет с трусами, в которых тот должен был выступать, а затем провел в дикторскую. Остальные охранники подтянулись туда же. Они были немногословными, сидели и пили кофе из большого термоса. Эти люди тоже выбрали своеобразную работу.

— Кофе хочешь? — спросил один из них.

Вечер отказался.

Примерно через полчаса до них донесся какой-то невнятный шум и внизу появились первые зрители. Сначала они текли тонкой струйкой, а потом повалили уже плотной толпой, и трибуны стали стремительно заполняться. Один из охранников, русоволосый, с глубоко запавшими голубыми глазами, посмотрел на часы и сказал:

— Пора и нам. — Потом взглянул на Вечера и добавил: — Тяжелый хлеб у тебя, старина.

— У вас тоже не подарок, — ответил Вечер, вставая.

— У нас хоть морды целые.

— Зато шкуры могут продырявить.

— А как будто у тебя нет, — улыбнулся парень.

— Да, действительно, — ответил невольной улыбкой Вечер.

— Когда тебя объявят, выходи смело, как подобает чемпиону. Мы будем рядом, если что, прикроем. И удачи тебе!

Все трое пожали Вечеру руку и вышли.