– Нет! – сказала она. – Я этого не понимаю. Почему такое неравноправие, я не хочу. Мои бабушки православные, мои дедушки, моя мама… Отец – коммунист. Оставайся здесь, будем вместе, если любишь меня, – ее слова ранили меня прямо в сердце.
Слезы полились градом из моих глаз. Я крикнул, что ни за что не отпущу ее, украду ее!
– Только попробуй ко мне прикоснуться силой, – сказала она. – Мою святую великомученицу Анастасию Узорешительницу римский жрец Ульпиан хотел лишить девственности, девственниц по закону Рима нельзя было казнить. И только Ульпиан прикоснулся к ней – сразу же ослеп. И ты ослепнешь!
– Я уже ослеп, – говорил я, – потому что ничего не могу, кроме тебя видеть. И теперь огонь твоей красоты будет мешать видеть мне белый свет, видеть лик Высочайшего Моего Повелителя!
– В чем же я виновата?! – спросила она.
– В том, что ты есть на свете!
Она неправильно меня поняла, посмотрела как на безумца, начала звать на помощь. Пришли люди, хотели меня отвести в милицию. Она убежала, и больше я ее не видел. Наяву. Спустя несколько лет по телевизору я, совершенно случайно, посмотрел трансляцию с чемпионата Европы по плаванию. И узнал ее в девушке, которая выступала за Россию. Она не заняла первого места. Ее прекрасное лицо искажала досада. И что, ради этого надо было отказываться от любви?! Прошло больше четверти века, но моя Анастасия все еще приходит ко мне во сне или в минуты размышлений… Москва, Россия, – страна греха, такая же, как и Америка.
– Поэтому их надо свести лбами, – гневно проговорил Узтемир.
– Да. Страны, где поощряется разврат, убивающий любовь, не должны быть на лице земном. Я не прощу никогда, – со злобой и ненавистью произнес Абдульмуталь.
– Давайте пока дела оставим. Сегодня у нас свободный день. Помните, у Омара Хайяма есть и такие строчки, – сказал Узтемир:
«Эй, расстанемся с грустью, печалью, слезами,
Пусть сожжет их навек в чаре жидкое пламя,
Виноградную ягоду в жены возьмем,
И получит развод наш постылая память»[2].
– В сорок четыре года Хайяма выгнали из столицы за богохульство. Если бы он не был великим ученым, его могли бы казнить… Алкоголь – зло! – грозно сказал Абдульмуталь. – Давай-ка выкурим кальян. Например, с верблюжьим молоком и миндалем.
– Хорошо. Просьба гостя – закон и радость для хозяина, – улыбнулся Узтемир.
Он позвал официантку. Шепнул ей несколько слов на ухо. Не прошло и десяти минут, как оба отдыхающих затягивались ароматным дымом из золоченых сосудов…
21
Евгения Анатольевна с трудом высвободилась из спального мешка. Она поднялась, подошла к двери, ударила два раза ладонью о косяк.
Через минуты три дверь открылась.
ebooksa