И тут Андрей услышал, что Маштаков с кем-то говорит теперь уже по-английски. Почти сразу в деревне стали раздаваться другие голоса, и из-за деревьев осторожно начали появляться жители. Появился и Маштаков. Он шел с автоматом в опущенной руке и в сопровождении высокого плечистого негра в военном камуфляже и еще парочки таких же молодых крепких аборигенов.
Высокий, повинуясь кивку Маштакова в сторону Андрея, вытянул вперед руку и широко улыбнулся.
– Оклонго! – сказал он громко. – Бывший старший сержант Армии Судана, Оклонго. Теперь командир отряда самообороны.
Через несколько минут они сидели в просторной хижине, которая представлялась гостям чем-то вроде общественного помещения или дома правительства этой деревни, как выразился Рыськин. Неподалеку женщины ухаживали за раненым Поло. Оклонго сидел за легким самодельным столом, положив на него широкие сильные кисти рук и оценивающе смотрел на белых. Он уже знал, что эти белые перебили почти всех бандитов, и был доволен, что у него есть двое пленных, которых его люди приволокли из джунглей.
Андрей ожидал, что разговор будет складываться не очень приятно. Обычно хозяева допытываются, кто и зачем к ним пришел. И гостям следовало рассказывать откровенно о себе и целях своего путешествия. Он сделать этого не мог. Придется или врать, или отказываться отвечать. И то и другое могло иметь неприятные последствия.
Однако Оклонго оказался сообразительным парнем. И его сообразительность объяснялась тоже легко. Служба в армии научила его многому и дала ему многое. Он прекрасно понял, что перед ним очень хорошо подготовленные бойцы и что в джунглях они бродят не просто так. А такие бойцы обычно имеют сложные задания. Сложные и секретные. Интуиция подсказала Оклонго: надо не спрашивать, а договариваться. По его подсчетам, эти трое и их друг эфиоп уложили в деревне больше двадцати человек. И ранен был только эфиоп, который, судя по всему, не имел специальной подготовки, а был у белых лишь проводником.
– Я должен вас благодарить за помощь, которую вы оказали жителям моей деревни, – говорил по-английски Оклонго, широко улыбаясь. – К сожалению, я не всегда могу находиться здесь, но меня всегда извещают о приходе врага.
– Мы друзья, Оклонго, – заверил Андрей. – И твои враги – наши враги. Мы очень не любим, когда убивают гражданское население, мирных пастухов и земледельцев. Бандиты – это очень плохо.
– Да, плохо, – согласился Оклонго. – Но в нашей стране пока нет порядка, центральная власть слаба. И мы должны выживать сами, как можем. Мы боремся с бандитами, мы поддерживаем закон и порядок на той территории с дружественным нам населением. Сейчас трудные времена, и каждый заботится о себе как может.
– И много ли деревень тебе дружественны? – поинтересовался Рыськин.
– Не очень, – неожиданно замялся Оклонго. – Восемь-десять.
Спецназовцы переглянулись. Такая неточность могла говорить лишь о том, что не все в этой местности рады Оклонго и не все ему охотно подчиняются. Возможно, там существуют собственные отряды самообороны, которые…
– Скажи, Оклонго, – сменил тему разговора Андрей, решив, что не стоит вмешиваться в дела местного населения, – а что ты слышал о вертолете, который тут неподалеку сбили?
– Это вертолет ООН. Его сбили неизвестные мне люди, у нас тут много разных групп, которые представляют опасность. Те, кто сбил, были бандитами.
– Почему ты думаешь, что они были бандитами? – поинтересовался Андрей.
– Думаю, они хотели получить выкуп за белую девушку.
Маштаков, который в этот момент поднес к губам глиняную чашку с козьим молоком, поперхнулся.
– Какую девушку? – спросил Истомин.
– Меня здесь не было тогда. В джунглях была девушка, когда сбили вертолет. Ее схватили. Наверное, это были бандиты. Они один день были в нашей деревне, потом ушли и увели девушку с собой. Потом приходили «голубые каски». Они много ходили вокруг по джунглям. Потом они забрали тела летчиков и ушли.
– Они заходили в вашу деревню? Расспрашивали жителей про вертолет, про девушку?
ebooksa