– А есть кто на примете?
– Надо подумать…
Покончив со своей работой и хорошенько отмывшись в душе, я отправился на жилой уровень в столовую. Во-первых, следовало подкрепиться. Во-вторых, прикупить в магазинчике гостинцев для друзей. Не идти же в медблок с пустыми руками!
Комендант не забывал исполнять обещания: стоило мне назвать свою фамилию, как охранники безмолвно расступились, пропуская к лифту. Такое же магическое явление произошло и в холле медблока. Более того, офицер даже подсказал номер палаты, в которой лежал разнорабочий по фамилии Чубаров.
«Да, некоторые плюсы в железной дисциплине, бесспорно, имеются», – отмечаю про себя, шагая по коридору.
Вот и названная палата. Негромко постучав, толкаю дверь.
Помимо моего приятеля, здесь поселились два незнакомых шахтера; четвертая койка пустует.
Бывший доктор несколько секунд смотрит сквозь меня пустым взглядом и узнает лишь после того, как подхожу вплотную и присаживаюсь рядом. Он расплывается в улыбке, хотя мимика дается с трудом, а улыбка скорее походит на гримасу боли. Голова основательно забинтована, лицо бледное, в движениях вялость.
– Привет. – Выкладываю на тумбочку коробку сока, пачку печенья, чипсы. – Как ты?
– Спасибо, Евгений Арнольдович. Сейчас более или менее оклемался.
– Успел заметить, кто ударил?
– Нет, – виновато пожимает он плечами. – Вроде и рядом никого не было. Я возил тачку от забоя к грузовой клети. Выгрузил ее, откатил в сторону, решил минуту передохнуть. Полез в карман за платком и…
– Что «и»?
– Получил удар по затылку и больше ничего не помню. Очнулся в палате.
– Ладно, не напрягай мозги – и так понятно, чьих это рук дело. Здорово досталось?
– Сотрясение и рассечение кожного покрова, из-за которого потерял много крови. Черепная кость, слава богу, не пробита.
От сердца отлегло. Достаточно изучив подленькую натуру Крапивина и его дружков, я ожидал худшего.
– Надолго ты сюда?
– Не знаю. Все зависит от общего состояния. Пока подташнивает, болит голова и одолевает слабость. Похоже, это вторая степень.
– Что говорят врачи?