Пономарь

22
18
20
22
24
26
28
30

Всю ночь Елизавете Игнатьевне снились кошмары. Утром, проснувшись, она не могла ничего вспомнить. Тело ныло. – Мне плохо… Пожаловалась она сестре, ставившей градусники.

– Фамилия? Спросила сестра.

– Дарофеева.

– Сейчас приду, сделаю укол. И утром ничего не есть. Будут брать анализы и гемосорбцию.

После этого слова Елизавета Игнатьевна окончательно проснулась.

Да! Она же в больнице!

Ее соседка громко храпела, не обращая внимания на манипуляции медсестры.

Все утро Елизавета Игнатьевна лежала, глядя в потолок. К ней регулярно заходили, просили пройти в разные кабинеты. В одном Дарофеевой взяли кровь из пальца, в другом – сделали кардиограмму, в третьем долго ковырялись в руке, пытаясь найти вену. Все эти пытки женщина стоически перенесла.

Потом соседка пошла на завтрак.

Памятуя о просьбе сестры, Елизавета Игнатьевна осталась на месте. Вернулись пациенты с завтрака, и ничего не происходило.

– Почитать не хочешь?

Дарофеева повернула голову. Ее соседка, привстав с кровати, протягивала ей газету.

– Свежая.

– Нет, спасибо.

И Елизавета Игнатьевна вновь стала разглядывать трещины в побелке.

– Тебя как зовут-то?

Девушке, очевидно, надоело молчание, и она всеми силами пыталась завязать разговор.

– Я – Катя.

– Елизавета Игнатьевна…

– Так официально? – Катя недоуменно покачала головой.