— От меня?
— Я же говорю, не перебивай. Время тикает. Просись «на крест». В больничку, в смысле. И еще, ты должен подтвердить, что видел… Видел своими глазами, как вот тот здоровый тип с погоняловом Хряк насадил меня на заточку. Иначе мне кранты. Мусора за своих сексотов порвут на тряпочки. А все остальное расскажешь, как было. Усек?
— Понял, понял. А как же заточка… — начал полковник и осекся.
Тихон обнажил живот, отмерил от пупка спичечным коробком влево и столько же вниз, отметил ногтем место и с размаху всадил заточку по самую рукоять.
— Не боись, дядя, все путем! — подбодрил он побелевшего от увиденного зрелища полковника, осторожно прилег на нары и выставил на показ живот с торчащей из него рукоятью.
— Не бейте! Здесь раненый! — заорал полковник надвигающимся охранникам с дубинами и показал на Олега.
У самого Бельца по щеке из резаной раны обильно текла кровь. Он подумал, что его не тронули именно по этой причине. Все остальные «гости» СИЗО огребли «демократизаторами» по полной программе.
Вохры мигом организовали носилки. Трупы вынесли в первую очередь. Затем появился мужик в белом халате и бережно извлек лезвие из живота Тихона. Его уложили на носилки и унесли в лазарет.
Как и рассчитал Тихон, контакт с фигурантом наладился в тюремной «больничке». Бельцу зашили щеку, наложив восемь швов, и он долго философствовал на тему своей посадки, прохаживаясь по палате мимо лежащего на кровати Тихона,. Оперу необходимо только было направлять его кроткими репликами.
— Как они вообще попали на территорию моей части, режимного объекта? — возмущался Бельц, размахивая руками. — Это же надо пройти через КПП! Охраняемое КПП. Для начала. Потом пересечь территорию всей части. Затем как‑то найти мой кабинет. Спрятаться… Где? В приемной? Возле моей секретарши? Где? У нее под юбкой? Выждать необходимую паузу и вломиться в самый ответственный момент… Не понимаю…
Тихон мог бы объяснить полковнику, как именно проводятся такие операции, но авторитетный браток, в чьей шкуре он находился, этого знать был не должен. Да и расширять кругозор полковника в его функции не входило. Поэтому он лишь коротко бросил:
— Вот псы позорные!
— А ты зачем себе нож в брюхо всадил? — Бельц приложил руку к обернутой бинтом щеке, присел на кровать в ногах Тихона и погладил ноющую рану. — Неужели иначе никак нельзя было?
— Можно. Почему нельзя? — хмыкнул Тихон. — Можно было тебя в «петухи» пропустить. Легко.
— Да нет. Зачем ты так? — смутился полковник. — Я не обо всем в целом, а только о самом факте…
— Самореза?
— Да. Это же опасно! Ножом в живот. Для здоровья, в первую очередь. Кишки там всякие. Селезенка, почки, что там еще внизу живота? А вдруг калекой останешься на всю жизнь?
— Понимаешь, дружище… Есть такая мулька. Мне ее давно один блатной кореш на пересылке заяснил по секрету. То место, куда я воткнул «заточку», а именно спичечный коробок левее пупка и спичечный коробок вниз, фонаревое…
— Как фонаревое? — не понял Бельц.
— Ну, типа, беспонтовое.
ebooksa