Белый ферзь

23

Она умерла…

Инна умерла на третий день после родов.

Москва.

Центральная клиническая больница. Лучшие специалисты.

Пять месяцев без движения — на сохранении. Случай сложный. Доставлена в тяжелом состоянии. Кровотечение. Угрожающий выкидыш.

Под капельницей. Кома. Но — стабилизация. Но — кома. Специалисты выражают сдержанный оптимизм.

Ребенок. Мальчик. Семимесячный. Вес — 1800 граммов. Длина — 47 сантиметров. Будет жить. Роды преждевременные, тяжелые. Но — специалисты привлечены лучшие.

Всё обошлось. Казалось, что всё обошлось.

Валентин Палыч Дробязго на радостях успел послать телеграмму — в Берлин. Счастливый дед — молодому отцу, который еще не знает о своем счастье:

ЖДЕМ НЕТЕРПЕНИЕМ.

На третий день Инны не стало.

Для Колчина Инны не стало без малого полгода назад.

Колчин прилетел из Берлина в ночь, когда Инны не стало. Он видел ее — уже остывшую, бледную.

Она всегда была бледной. Лицо измученное, но теперь спокойное.

У Вали Дробязго тоже измученное лицо. Но спокойное. Ранг обязывает держаться на уровне. Даже у могилы дочери.

Даже у могилы дочери — в сопровождении мордоворотов, положенных по рангу. Ранг обязывает. На уровне.

На каком ты уровне, Валя? Поговорим? Подумаем сообща, как ты предлагал в записке?

Не сейчас. Завтра. Валя Дробязго был в трансе. Единственная дочь…

Валя Дробязго сказал: на Ваганьковском. Учитывая его ранг, учитывая его уровень. Он сказал, что этот вопрос ему удалось согласовать.