— В нем поплывет Козельцев. Одной опасностью станет меньше.
— А вторая опасность?
— Смольный. Козельцев учел все, кроме одного: Смольный слишком своенравен. Он начал проворачивать свои дела, вместо того чтобы помогать Владимиру Андреевичу. До поры их планы совпадали, теперь разошлись. Но Смольный все еще на свободе и по-прежнему очень опасен.
Снова открылась дверь в квартиру, Настена вышла на площадку, встала, подперев рукой бок, явно копируя Катю:
— А чайник-то, между прочим, давно вскипел. И вообще скоро остынет.
— Идем. Спасибо, Насть, — улыбнулся Дима и взял Катю за руку. — Пошли. — Они начали спускаться по ступеням. — Ты умеешь кататься по перилам? — спросил вдруг Дима.
— Что? — удивилась Катя.
— По перилам кататься умеешь? Вы в школе катались по перилам?
— Ну, в классе четвертом катались. — Катя улыбнулась.
— Это очень весело, — заявил Дима. — Хочешь попробовать?
— Что? Проехаться по перилам?
— Да.
— Не знаю. — Катя засмеялась.
— Ой, я хочу! — тут же завопила Настена. — Дядь Дим, прокатите меня!
— Давай! — Дима протянул ей руку. — Пошли.
Они поднялись на площадку, Дима придерживал Настену здоровой рукой. Взвизгнув от удовольствия, Настя проехала по перилам, посмотрела на Катю:
— Мам, классно. Тебе понравится.
Дима улыбнулся, кивнул ободряюще.
— Прокатись. Когда хочешь почувствовать вкус жизни, нужно совершить что-нибудь, чего никогда не сделал бы в обычном настроении. Станцевать на улице. Нырнуть в фонтан. Прокатиться по перилам.
— А, — махнула рукой Катя, поднялась по ступеням, села на перила. — Мамочки! — Она скатилась по перилам.