— Значит, нет никакой гребаной машины.
— Ты что же думаешь, ты бог, что ли? — спрашивает Кармин.
— Нет. — Он сгребает фишки. — Пока нет.
Первое, что бросается в глаза Дюпри при встрече с Тиной Деврис-Макграф, это ее пышные формы для столь малого роста. Густые рыжеватые волосы и спокойные глаза, которые словно говорят «удиви меня, если сможешь», заставляют Дюпри говорить быстрее, чем нужно. На ней длинная ночная рубашка. Она стоит в дверях, приоткрыв сетчатую дверь так же, как недавно Д. Грин.
— Я же сказала. Я не знаю никакого Винса Камдена. Так что, если вы не против, я пойду. Уже поздно, а моему мужу завтра на работу.
Дюпри показывает ей письмо.
— Это вы писали?
Она смотрит на конверт, и Дюпри замечает, как по ее нижней губе пробегает дрожь. Тина прикрывает рот и делает вид, что кашляет.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Вы знаете, почему фамилию вырезали с конверта?
— Простите, мне ничего не известно.
— Вы не писали это письмо?
Она молчит.
Дюпри убирает письмо.
— По крайней мере скажите, вы общались с ним?
Молчание.
— Послушайте, я ведь могу поговорить с прокурором и заставить вас сотрудничать, миссис Макграф.
Она смотрит на него, как шахматист, обдумывающий следующий ход.
— Я уже сказала. Я не понимаю, о чем вы спрашиваете. Дюпри оглядывается на детектива Чарлза, который остался в машине. Он хотел пойти с Дюпри, чтобы помочь, но Алан опасался помощи, какую мог оказать Чарлз. Он думает: «Может, у них тут говорят на другом языке, которым я не владею? Или есть какой-то трюк, заставляющий ньюйоркцев говорить? Может, у нее найдется собака, которую можно убить?»
За спиной Тины из коридора в гостиную проходит широкоплечий мужчина в трусах, с короткими вьющимися волосами.
ebooksa