Турист

— Здесь живет моя знакомая, — хмуро бросил он. — Место найдется.

Я кивнул, следуя за ним к подъезду. В конце концов, моими стараниями он вновь оказался в болоте, из которого так мастерски в свое время выбрался, но предпочел всё же разрубить наконец гордиев узел, чем злиться на меня. Сбежать от проблем не получилось ни у него, ни у меня, и теперь нам предстояло разобраться со своими проблемами вдвоем. По крайней мере, так думал я.

О чем думал мрачный, как Кощей, Ник, я не имел ни малейшего представления. Ремизов оказался не слишком разговорчивым, но и не очень скрытным. Он рассказал о себе, не дожидаясь расспросов. Николай родился в Нягани, и, хотя я паршиво знаком с географией Сибири, но помнил, что это где-то в Тюменской области. После смерти родителей Николай с сестрой перебрались в Тюмень к родственникам. Отслужив в воздушно-десантных войсках РФ десять лет, вернулся домой. Младшая сестра, Вера, к тому времени окончила училище и вышла замуж. Жили в однокомнатной квартире все вместе. Через какое-то время Ник начал подумывать, чтобы снова вернуться в армию, но тут подвернулась та самая дьявольская лотерея.

О ней Ник вспоминал неохотно. Грин Кард он выиграл, по его словам, случайно: товарищи подшутили, послав его данные на конкурсный отбор. Впрочем, когда пришло уведомление, Ремизов долго не раздумывал. Вера к тому времени родила ребёнка, и места в квартире не осталось совсем. Воевать больше не хотелось, и Ник полетел в Америку.

Бес попутал, подумалось мне. Я ведь прилетел сюда тоже из любопытства; но у меня, в отличие от сибиряка, срок пребывания ограничен, и решить проблемы здесь нужно раньше, чем меня найдут иммигрантские службы.

— И много у тебя запасных вариантов? — поинтересовался я, поднимаясь по заплеванной лестнице наверх.

— Я в Нью-Йорке почти год, — не оборачиваясь, бросил Ник. — Жду, пока меня окончательно забудут в Чикаго. Как думаешь, много я мест сменил, чтобы нигде не примелькаться?

— Не знаю.

Ник коротко ругнулся и позвонил в одну из квартир. Открыли не сразу, но когда я увидел хозяйку жилища, то с трудом заставил себя отвести глаза. Ею оказалась полуодетая немолодая женщина в прозрачном халатике и туфлях на шпильках. Густо наложенный макияж и сигарета в руке довершали лирический образ.

— Ник, — женщина выдохнула дым и расплылась в улыбке. — Я думала, ты ушел навсегда.

— Лоретта, — Ремизов позволил себя поцеловать в щеку и отстранился, — много у вас народу?

— А, — женщина безнадежно махнула рукой, — похоже, скоро мы с девочками останемся совсем без работы. Нужен угол?

— Для меня и моего друга.

Лоретта окинула меня таким откровенным взглядом, что в душе я глубоко возмутился, а в жизни — густо покраснел.

— Я выиграла спор?

— Нет.

— Нет? — женщина слегка наклонилась, чтобы рассмотреть меня лучше. — А чем он тебе не нравится? Очень красивый мальчик.

— Лоретта.

— Проходи, — махнула она рукой. — И твой друг тоже. Место найдется.

Женщина повернулась к нам спиной и неторопливо направилась вглубь квартиры.